Ольга Тарасевич - Талисман Михаила Булгакова

Конечно, Дима не ангел.

Но между ним и убийством – пропасть.

Обычно парень писал статьи про тех, кто находится по ту сторону решетки.

Вот ведь, от сумы и тюрьмы – оказывается, чистая правда…

– Наталия, не молчи, – муж осторожно коснулся теплыми пальцами ее колена, и она слабо улыбнулась. – О чем ты думаешь?

– О Димке, конечно. Да, он не святой. Но эти обвинения нелепы!

– Мы со всем разберемся. Какое убийство? Дима не может иметь к этому никакого отношения!

Наталия треснула ладонью по рулю. Темно-серый «Хендай Тускан», любовно называемый в семье «тушканом», обиженно пикнул.

– Лень, надо было тебе вести машину. Сейчас меня особенно бесят эти чайники за рулем!

Проторчав в пробке час, они наконец добрались до следственного отдела.

Заглушив двигатель, Наталия пулей вылетела из машины и помчалась в здание.

– Вы к кому? – прокричал вслед сидевший у входа полицейский.

– Муж объяснится, – она махнула рукой и исчезла в проеме, за которым начиналась лестница.

Следователь Алексей Георгиевич Семенов, если судить по табличке, прикрепленной к двери, был счастливым обладателем отдельного кабинета.

Наталия для проформы стукнула в дверь костяшками пальцев и в ту же секунду распахнула ее.

– Гражданка, выйдите! – нервно взвизгнул сидевший за столом полный мужчина. Он прикрыл рукой телефонную трубку и постарался придать своему красному одутловатому лицу строгое выражение. – У меня важный разговор.

– Гражданка выйти даже не подумает. – Наталия уселась на стул, расстегнула пиджак. Заложив ногу за ногу, она открыла сумочку и достала оттуда свое служебное удостоверение.

– Дорогая, я перезвоню! Да понял я – куплю окорочков вечером! – недовольно буркнул следователь, швыряя трубку старенького аппарата. – Я просто счастлив, что вы – судмедэксперт. Мне ваш начальник уже весь телефон оборвал. Но это все равно не дает вам права нагло ко мне врываться. Будете просить за своего сыночка?

Наталия нервно улыбнулась, прислушиваясь к своим ощущениям.

Первый порыв – вскочить и залепить в упитанные щечки Алексея Георгиевича пару звонких пощечин.

За что?

Да он же мудак, типичный представитель мерзкой следовательской породы!

Треплется в рабочее время явно с женой по телефону – и при этом на понтах весь, изображает из себя жутко занятого человека.

Судебные медики знают, чем эти следователи занимаются. Не раскрытием преступлений, нет. Это только в книжках и фильмах честные следователи напрягают извилины, пытаясь вычислить преступника. А в реальной жизни вся их энергия на другое направляется – как бы это так эксперту руки выломать, чтобы он дал заключение, позволяющее уголовное дело не возбуждать.

По барабану следователям вопросы справедливого возмездия. Их интерес – задницу поменьше от стула отрывать да откаты за решение вопросов нужных людей получать.

Почитаешь их вопросы на постановку экспертам – волосы дыбом встают.

По младенчику со следами удушения – мог ли ребенок причинить себе эти повреждения самостоятельно?

По мужику с пятью ножевыми ранениями в спину – мог ли потерпевший сам нанести себе эти раны при падении с высоты собственного роста?

Фантазеры, блин! Это же надо такое придумать: самоудушающийся младенчик или мужик, активно падающий и падающий много раз на один и тот же ножик…

Первый порыв – высказать следователю все прямо в глаза. Раньше бы так и произошло.

Нервная система, моторика – все еще помнит вот эти эмоциональные реакции. Иногда на этой волне даже совершаются какие-то поступки, говорятся какие-то слова.

Но теперь вместе с тем в глубине души есть уверенность – для чего-то нужны все эти людишки, нечистые на руку следователи, преступники, алкоголики. Их наличие, наверное, свидетельствует о невероятно большой любви Бога к своим творениям. Это же как надо было любить людей, чтобы предоставить им свободу выбора. Не все могут ее использовать правильно, но у всех она есть. И вот такие уроды, вот такие следователи и иже с ними – это все-таки яркое свидетельство милости и великодушия высших сил.

«Не надо мне шуметь на Алексея Георгиевича. На дураков не обижаются» – подумала Наталия, прищуриваясь. Чувствуя, как в ее сознание начинают проникать картины внутренних органов следователя, она помотала головой.

Сейчас предстоит серьезный разговор.

Надо остановить это видение, но…

Но прекратить или как-то контролировать эту стихию невозможно. Вот она смотрит в голубые сонные глаза следователя – и видит их, и одновременно совершенно отчетливо видит и его печень. Она не темно-красная, а желтая, с жировыми пузырьками, заполняющими всю цитоплазму.