Анна и Сергей Литвиновы - Дата собственной смерти. Все девушки любят бриллианты (сборник)

Таня потянулась. Ее охватила приятная лень.

Они опять сидели на скамейке у озера, и легкая летняя рябь почему-то нагоняла такую усталость…

– Казино, почта и церковь… – зачем-то опять повторила она. Черт, как же ей все это надоело! Надоели поиски, погони и непредсказуемость нынешней ее жизни.

Каждое утро она не знала, где ей придется сегодня ночевать. И придется ли вообще – вдруг бандиты решат ее все-таки прикончить?

Да и к чему, если разобраться, ей нужны эти сокровища? Этот загадочный Фрайбург, «переодетый» русской княжной? Зачем ей жить с вечными бандюками на хвосте? Она была почему-то уверена: стоит ей отказаться от поисков и взять билет до Москвы – и уркаганы отстанут. (Знала бы она, как жестоко ошибается!..)

А может, жизнь повернется так, что ей придется покупать one way ticket в Монтану? К чему ей, в сущности, эти полотна, золото и книги? И найти их не найдешь, а ежели даже чудом отыщешь – замучаешься потом продавать… Загадка? Тайна Фрайбурга-«княжны»? Да, разрешить ее было бы интересно, но ведь не ценой жизни!.. И не ценой потери Тома… А может, стоит расслабиться и ничего не искать, а тайна возьмет да когда-нибудь разрешится сама собой?..

Том словно прочитал ее мысли:

– Танечка, ты устала?

Она только кивнула головой. В глазах опять защипало – неужели она сейчас разревется? От усталости, от собственного бессилия…

Том заграбастал ее своими ручищами. Но объятие было ласковым. Она чувствовала аромат его одеколона, его чистого тела, его крепких сигарет. Он успокаивающе сказал:

– Мне кажется… что и почта, и казино, и церковь… стоят здесь уже тыщу лет. Они и завтра никуда не денутся. Давай сегодня расслабимся! Просто погуляем по городу… – Он немного смешался и решительно закончил: – Держась за руки. Как подростки.

Таня прижалась к нему еще крепче и лукаво спросила:

– А нам обязательно бродить по улицам? Или ты не можешь взять номер в отеле?

Том слегка покраснел и ничего не ответил. Татьяна ехидно добавила:

– Могу оплатить половину!

Том проигнорировал ее реплику и тихо спросил:

– Ты правда этого хочешь?

– Почему тебя это удивляет?

Рустам выслушал доклад Рыжего и нахмурился. Какое-то фуфло происходит с этой телкой… Он чувствовал, что почва опять уходит у него из-под ног.

Мелешин смирно сидел рядом и с расспросами не приставал.

Рустам буркнул:

– Слушай, тебе наша коза нравится?

Тот мгновенно отреагировал:

– Работает грубо и…

– Да нет! – раздраженно перебил Рустам. – Как баба – она ничего?

Мелешин удивленно взглянул на шефа и (Рустам готов был голову на отсечение дать!) слегка смутился:

– Телка как телка…

– Наша телка только что взяла номер в отеле в Анган-ле-Бен. Повела трахать американца.

Таня с разбегу бросилась на широченную кровать. Да, французы знают толк в кроватях – это не то, что в Лондоне, где в гостиницах стоят какие-то узенькие койки. Она с удовольствием перебутырила нежное шелковое покрывало. Том стоял рядом и с улыбкой наблюдал за ней.

Таня весело спросила:

– Ты знаешь, что в Советском Союзе в один номер селили только официальных супругов?

– А как определяли?

– По штампу в паспорте.

Том удивился:

– А как же… ну, если я просто с подругой?

– А с подругой – гуляй по улицам. Или проси у друзей ключи от пустой квартиры.

Том серьезно сказал:

– Да, в вашей стране ответственно относятся к вопросам морали.

Таню очень развеселило это заявление. Что же, они будут сидеть в номере и обсуждать различия морали в России и в США?

Номер словно создан был для порока. Для адюльтера, свиданий впопыхах.

Красные бархатные портьеры. Зеркала на обеих стенах. Куда ни встанешь, где ни ляжешь – обязательно увидишь самое себя. И партнера.

Чтобы преодолеть смущение, охватившее ее – и, видимо, Тома, – она подошла к нему, растерянно сидящему на широкой кровати, и потрепала по голове.

Он обнял ее. Как покойно было в его объятиях! Отступили куда-то и стали мелкими-мелкими все тревоги, мучившие ее последние дни. Том ласково, словно дочку, посадил ее на колени и мягко поцеловал в губы.

Она ответила на поцелуй и впервые за последние долгие, суетные недели забыла о кладе, о мафии, о приключениях.

И о том, как она всю жизнь была одинока…

Домой в Останкино от Гаранянов Валера вернулся, как и в прошлый раз, часа в три ночи.

Опять болела печень. Снова он не удержался и налопался жирной пищи – на этот раз умял две тарелки плова.