Анна и Сергей Литвиновы - Дата собственной смерти. Все девушки любят бриллианты (сборник)

– Господь иной раз не успевает сам грешников карать, – не отвечая ей, с таинственной полуусмешкой произнесла Маргарита. – Иногда человеку приходится помочь Богу установить справедливость.

«По-моему, у нее не все с крышей в порядке, – озабоченно подумала Наталья. – Рехнулась на почве последних сильных переживаний. Или от муженька, придурка, заразилась. Говорят, психические заболевания тоже бывают заразными. А Пит ее – явный шизо».

– Ну, предположим, – рассудительно сказала Наташа, стараясь вернуть сестричку на рельсы здравого смысла. – Предположим, ты вчера ночью зарезала гадюку Тамарку. А как ты могла отца-то убить? Когда его взорвали, ты в Англии была!

– Да, я была в Англии, – холодно улыбнулась Рита. – А ты не знаешь, что здесь, в России, убийства заказывают? И стоит недорого. Всего десять штук зеленых. Даже я могу себе это позволить.

– Ага, заказывают. Из Англии – по телеграфу, – мрачно пошутила Наталья.

Ей начал надоедать их «задушевный» разговор, попахивающий безумием. В виновность сестренки она по-прежнему не верила ни на йоту.

– А ты знаешь, моя дорогая, что я три месяца назад была в Москве? Инкогнито.

– Зачем?

– Затем, чтобы как раз все организовать.

– Ну да… – недоверчиво протянула Наташа.

– Хочешь, я тебе паспорт покажу? Там все отметки: когда въехала в Россию, когда отбыла… Я майские праздники здесь провела, а никто об этом не знал. Я как раз все и устроила.

– Ерунду ты говоришь, Маргарита.

– Ох, Наташка! – неожиданно страдающим тоном произнесла Рита и порывисто бросилась в ее объятия. – Если б ты знала! Если б ты знала, как мне тяжело!

Наташа обняла сестру и ласково и осторожно погладила по плечу.

– Ничего, Риточка, ничего, все пройдет, все обойдется…

Рита всхлипнула, по ее щекам полились слезы.

Инков

Заместитель убитого Конышева уже спал, когда вдруг прозвонил его мобильный телефон.

Инков нашел себе приют в одной из многочисленных гостевых комнат хлебосольного дома Конышевых. Он, кстати, единственный из гостей в точности знал, почему покойный Борис Андреевич устроил столько помещений для гостей.

Конышев свято верил, что в России бизнес делается на личных связях. Поэтому он при каждом удобном случае и даже без оного заманивал всех мало-мальски нужных людей к себе в особняк. Кто здесь только не перебывал – и чиновники из министерства, и заграничные партнеры, и директора провинциальных лесных объединений и леспромхозов. Каждого из них ждал стандартный, но никогда не приедающийся набор русских дачных развлечений: банька с бассейном, пиво с раками, водочка с икрой, барбекю (заменившее отжившие шашлыки). Конышев даже нанимал, для особо важных партнеров (при молчаливом попустительстве новой супруги), девок из элитных эскорт-агентств – представлял их гостям аспирантками из Лесотехнического института, где он якобы семинар по маркетингу ведет. Девки укладывали с собой спать – в этих самых гостевых комнатках особняка – и шведов с финнами, и кряжистых директоров из костромских лесов, и даже людей из министерства. А на следующий день те, кому сделали подобного рода релаксирующий массаж, становились расслабленными, податливыми, шли на уступки в переговорах. От девчушек-проституточек, между прочим, и Инкову с барского плеча порой кое-что перепадало. Хороши были девки, знали в любви толк.

Вот и сейчас ему снилось, что он находится в этой же самой комнатке, да только не спит, а перед ним раздевается молодая чернокудрая красавица – настоящий стриптиз исполняет, хотя и любительского пошиба. И вот уже скинута кофточка, и сняты джинсы, и девчушка осталась в крошечных стрингах и полупрозрачном бюстгальтере, и поползла вниз по плечу бретелька лифчика, и… И в этот самый миг в сновидение ворвался проклятый телефонный звонок. «О нет!» – мысленно взмолился Инков, но от кинжальных вскриков мобильника хрустальный сладкий сон стал разваливаться на куски. Через пару секунд он рассыпался, исчезла полуобнаженная наяда, и Инков обнаружил себя лежащим навзничь на кровати со вздыбленной плотью. Он был раздосадован, что порушили его сладкий сон, но одновременно рад, что, несмотря на годы, ему до сих пор являются эротические сновидения – а телефон все звонил и звонил, и Инков схватил с тумбочки трубку.

– Слушаю, – буркнул он недовольно.

– Это Антипова, – прохрипела трубка.

Инков скривился: «О боги!»

Звонила главная бухгалтерша «Древэкспорта». Трудно было себе представить, особенно по контрасту с только что просмотренным сном, объект менее сексуальный – и внешне, и по роду занятий. Антипова была дамочкой глубоко за шестьдесят, глыбообразной, с волосами на подбородке. Она непрерывно курила сигареты «Парламент» и говорила оттого хриплым басом. Впрочем, деловые ее качества: быстрота ума, умение ускользать от налогов и прятать деньги в «левых» фирмах – были настолько очевидны, что с ее неприглядной внешностью мирился даже сибарит старший Конышев – а уж Инкову сам бог велел.