Анна Князева - Пленники старой Москвы

– Простите за опоздание, – извинилась она. – Я не знаю Москвы.

– Ну, что ж… Пойдемте? – Мужчина открыл дверь, впустил ее в подъезд и тоже вошел.

У лестницы она обернулась:

– Этаж второй?

– Второй. Если вы успели заметить, всего этажей – три. Здание построено в тысяча восемьсот шестьдесят третьем году купцом Щетниковым. На первом этаже располагалась антикварная лавка. Семья жила наверху. После его смерти дом купила вдова статского советника Никуличева, чтобы сдавать его в наем. С тех пор он стал многоквартирным жилым домом. В советские времена на всех этажах были огромные коммуналки. – Поднимаясь за ней по лестнице, он спросил: – Насколько я понял, вы не москвичка?

– Я из Новосибирска.

– Решили поменять место жительства?

– Муж получил должность, пришлось переехать.

– Уверен, квартира вам подойдет. В комнатах с окнами во двор можно устроить спальню и детские.

– У нас нет детей.

Риелтор оглядел ее, словно оценивая, после чего удовлетворенно заметил:

– У вас еще все впереди.

«Эх, милый… – подумала Катерина. – Знал бы ты, сколько мне лет…»

Он остановился у двери, окрашенной коричневой краской, сунул ключ в скважину и энергично его провернул.

– Прошу вас…

Катерина зашла в коридор. В лицо пахнуло запахом слежавшейся пыли.

– Квартира много лет пустовала, – заметил риелтор.

– Почему? – спросила она.

– Этого я не знаю. – Он щелкнул выключателем.

Под потолком вспыхнула «лампочка Ильича».

– Лаконично, – Катерина усмехнулась и вошла в первую комнату, окна которой выходили на улицу.

– Шумновато… – заволновался риелтор. – Что поделать, центр города. Таких комнат только две. Окна остальных выходят во двор.

– Сколько их всего? – вернувшись в коридор, она двинулась дальше.

– Комнат? Шесть. Но раньше было девять.

– Куда делись остальные?

– В начале пятидесятых из одной квартиры сделали две.

Когда Катерина зашла в кухню, у нее вырвалось:

– Ого!

Риелтор с довольным видом оглядел просторное помещение.

– Говорю вам: квартира очень быстро уйдет.

Пропустив мимо ушей его замечание, она поочередно подошла к каждому из трех окон. Риелтор счел своим долгом ее сориентировать:

– Два на улицу, одно смотрит во двор.

– Вижу.

– Такую кухню встретишь нечасто.

– Сколько в ней метров?

– Около тридцати. – Он расстегнул портфель. – Сейчас уточню…

– Не трудитесь, – остановила его Катерина. – Метром больше, метром меньше – для меня несущественно.

– А что существенно?

Она стояла на месте, оглядывая окна, стены и дверь.

– Ощущения.

– Что вы имеете в виду?

– Смогу ли я жить в этих стенах.

Риелтор обходительно улыбнулся:

– Знаете, десять из десяти покупателей говорят о цене. И только потом – о своих ощущениях.

Катерина прошла в комнату, окна которой выходили во двор.

– О цене будете говорить с моим мужем… – она вдруг замолчала и осведомилась, глядя на дверь: – Как думаете, зачем здесь замок?

– Где? – прищурившись, риелтор склонился. – Ах, это! Здесь же коммуналка была.

– Но скважина только со стороны коридора.

– Возможно, в советские времена люди больше доверяли друг другу и запирали комнаты лишь тогда, когда уходили. – Сочтя предположение утопическим, он рассмеялся. – Глупость, конечно… Мы остановились на том, что о цене я должен говорить с вашим мужем.

– В том случае, если мне подойдет эта квартира. – Катерина открыла оконную раму и, перегнувшись через подоконник, оглядела замкнутый двор.

На слепой, без окон, противоположной стене был нарисован кот. Под ним, на бугристом асфальте, чирикая, прыгали воробьи. Издалека долетел плач грудного ребенка. Катерина закрыла окно. Ей вдруг показалось, что все это она уже видела.

– Ни одного деревца…

– Как я понимаю, квартира вам не подходит… – огорчился риелтор.

– Этого я не сказала.

– Вы забыли посмотреть санузлы.

– В них есть что-то особенное?

– Они раздельные.

– Это не новость.

– В конце коридора есть кладовая.

– Очень хорошо. – Закончив обход, Катерина вернулась к входной двери и задержалась там, словно прощаясь.

– Значит, квартира вам не понравилась… – риелтор тронул дверную ручку.

– Я ее покупаю. – Катерина протянула визитную карточку. – Здесь телефон мужа. Завтра после одиннадцати позвоните ему.

Герман Андреевич Трубников возвратился в гостиничный номер в шесть часов вечера. Он разделся, повесил костюм в шифоньер, сорочку и белье положил в пакет для отправки в прачечную. Потом зашел в ванную, где принял горячий душ и побрился.