Наталья Солнцева - Иди за мной

Лариса молчала, потрясенная его словами. В такие моменты Вернер походил на существо из другого мира. А его кот Ра вызывал суеверную жуть. У него были глаза не животного, а какого-то чудища в кошачьей шкуре. Один шутник сравнил Ра с булгаковским Бегемотом, что вызывало у кота возмущенное шипение. Как будто он понимал человеческую речь.

— Ну-с, что вы решили? — донесся до нее вопрос Вернера. — Будете своим собственным провидением? Или собираетесь ждать чужой милости? А ведь ожидание может затянуться.

Ларису снедали сомнения. Она не высказывала их вслух, как и прочие члены группы. Все послушно выполняли указания Вернера, но никто не мог похвастаться удачным опытом. Порой у них мелькала крамольная мысль, не стали ли они жертвами обмана. Эту мысль каждый тщательно скрывал от остальных.

Однажды вечером Ренат Михеев подвозил ее домой на своей машине. И она спросила, что тот думает о Вернере.

«Скользкий тип, — ответил молодой человек. — Мутный до ужаса. У меня от него мурашки по коже бегают! А у вас?»

«Давай на «ты», — предложила Лариса. — Так проще».

«Согласен…»

«Что мы делаем в этом чертовом клубе?»

«Разгоняем тоску и спасаемся от депресняка! — непринужденно выпалил дизайнер. — Мурашки по коже лучше, чем апатия».

«Кто он на самом деле? Я имею в виду профессию Вернера».

«Я слышал, он — бывший скульптор. Ваял в египетском стиле. Говорят, его работы пользовались спросом у слишком узкого круга лиц, и мастер поменял квалификацию. Теперь он ваяет человеческие судьбы! Смело и оригинально».

«Это более легкий хлеб, — заметила Лариса. — Тем более что результат его ваяния практически невозможно проверить. В любом случае он выкрутится».

«В этом-то и фишка! Меня просто прет от Вернера… Вообще-то его зовут Август. Я нашел давний проспект его выставки, там и прочитал кое-что об Августе Вернере. Человек перечеркнул свое прошлое и начал все заново».

«Я бы не сказала, что совсем уж заново. Раньше Вернер лепил образы из глины или вырезывал из камня, а теперь он… лепит людей. Теперь мы — его материал! Ты, я… десятки таких же недовольных собой мужчин и женщин, которые не могут выкарабкаться из своих проблем».

«Тебя это коробит?» — ухмыльнулся Михеев.

«Иногда. В Вернере есть нечто демоническое. Тебе не кажется?»

«Хм… пожалуй, ты права. Он не просто говорит, он оказывает влияние! Может, Вернер учился гипнозу».

«Тебя не пугает его взгляд?»

«Ничуть! Он нарочно смотрит, будто удав. Не стоит придавать слишком большое значение его приемчикам…»

С этими словами Ренат резко крутанул руль, чудом избежав столкновения с маршруткой, притормозил и смахнул выступившую на лбу испарину.

— О чем вы задумались?

Голос Вернера заставил Ларису очнуться. Она растерянно моргнула. Перед ней сидел бритый наголо мужчина, с глазами слегка навыкат, прямым носом и твердыми губами. Под льняной туникой, обязательной для всех членов клуба во время занятий, проступал крепкий торс.

— Я… ищу образ…

— Ну-ну. Дерзайте, милая. Воображение и энергия — вот кирпичики, из которых можно построить все, что угодно.

Холодная улыбка озарила его лицо. Лариса поежилась. Ее проняло не столько от выражения глаз Вернера, сколько от интонации его голоса…

Дома Лариса застала Эдика. В кухне пахло подгоревшим маслом и тостами.

— Я приготовил тебе ужин, — с напряженной улыбкой сообщил он. — Купил грузинского вина. Ты любишь выпить на ночь.

— С чего ты расщедрился?

Эдика перекосило, но он взял себя в руки. Он терпеть не мог намеков на его скупость.

— Тебя кто-то подвез?

— Такси, — сказала она, бросив взгляд на сдвинутую занавеску. — А ты за мной следишь?

Кухонное окно выходило во двор, и в свете фонаря было отлично видно, как Лариса выходила из машины. К счастью, это действительно было такси, а не красная «Мазда» Михеева. Сегодня дизайнер уехал раньше, чем она успела переодеться и привести себя в порядок.

«Надо бы забрать у Эдика ключи от квартиры, — подумала она, глядя на накрытый стол. — Как это сделать, чтобы он не обиделся?»

— Садись. А то яичница стынет.

Лариса ела без аппетита, вспоминая беседу с Вернером.

— Что твои занятия? — спросил Эдик. — Долго ты еще собираешься ходить в этот клуб? Чем вы там занимаетесь?

— Групповухой! — разозлилась она. — Хочешь, присоединяйся! Я тебе предлагала.