Татьяна Полякова - Коллекционер пороков и страстей

«Дом с чертями» мы покидали вдвоем с Димкой, Вадим уехал чуть раньше, его с нетерпением ждала очередная подружка.

– Теперь ты мне можешь рассказать, что происходит? – спросила я.

– В каком смысле? – удивился Димка.

– Я видела тебя с женщиной. Можешь считать, что я ревную.

– Это совсем другое, – поморщился он.

– Хорошо, – кивнула я. – Когда решишь, что мне можно доверять, заходи.

Я махнула рукой на прощание и направилась к троллейбусной остановке. Димка меня догнал, обнял за плечи и с минуту таращился с таким видом, точно не знал толком, что со мной делать.

– Не уверен, что поступаю правильно, – наконец сказал он.

– Но попробовать стоит, – кивнула я.

Мы побрели по улице, тесно прижавшись друг к другу.

– У меня была девушка, – начал он. – Я любил ее. По крайней мере так мне тогда казалось. Мы были счастливы, а потом она меня бросила. Просто бросила и все, не объясняя причины. Я пытался с ней поговорить, но она скрывалась от меня, затем вообще уехала. Я узнал, что у нее есть парень и у них все хорошо. Узнал от ее сестры, сама она поговорить со мной так и не захотела. А потом она погибла. Выпрыгнула с шестого этажа, потому что парень ее бросил. Сестра об этом парне практически ничего не знала. Они ни разу не встречались. И моя бывшая девушка никогда о нем не рассказывала. Поэтому сестра была уверена: он женат. В общем, его так и не смогли найти. Несколько дней назад у меня появился мужчина, представился частным детективом. Сказал, что расследует обстоятельства гибели Марины по просьбе ее сестры. Они случайно познакомились с Вероникой, так сестру зовут, и он решил ей помочь. А потом появилась Вероника и сказала, что таинственный приятель Марины…

– Бергман, – кивнула я.

– Да, – вздохнул Димка. – Я не хотел в это верить, не хотел верить ни этому сыщику, ни Веронике. С ним мы едва не сцепились.

– Ворот футболки он тебе порвал?

– Он. Орал на меня, что я покрываю убийцу, что у него есть доказательства. Он нашел в квартире Марины спрятанный альбом с фотографиями. И там было фото Бергмана.

– Вдвоем с Мариной?

– Нет. На фотографии он один. С этой фотографии, по словам детектива, и началось его расследование.

– Значит, Бергман увел у тебя девушку, а потом бросил. Я бы не назвала такой поступок дружеским.

– Дело даже не в этом… – покачал головой Димка. – Знаешь, о чем я думаю?

– Буду знать, если скажешь.

– Она хотела уехать в Америку. Это была ее мечта. Мы всерьез обсуждали такую возможность. Он сделал это нарочно. Нарочно закрутил с ней роман, чтобы мы расстались и я никуда не уехал. Ты же знаешь, он считает, мы должны быть вместе. И умеет добиваться своего.

– Значит, женщина, с которой я тебя видела, это ее сестра?

– Да.

– И чего она хочет? Если у нее есть доказательства, что Бергман довел Марину до самоубийства, пусть идет в полицию.

– Я сказал ей то же самое. Все это было два года назад и… меня не касается. Но… я не могу не думать об этом. Если Бергман так поступил со мной…

– Чего вообще от него можно ожидать? – продолжила я. – Не так давно я предлагала тебе уйти от него, но ты сказал «нет».

– Тогда я еще не знал… – начал Димка и замолчал, досадливо отвернувшись.

– Теперь ты знаешь. И что?

– Ничего я не знаю, – разозлился он. – В конце концов, никаких доказательств я не видел.

– По-твоему, она все выдумала? Зачем?

– Не знаю. Ни малейшего желания обсуждать все это. Мы сейчас вдвоем, мне не надо сидеть, уткнувшись в компьютер, а тебе думать о деле. Мы можем просто любить друг друга.

– Мне и раньше ничего не мешало, – усмехнулась я, и мы, остановив такси, поехали ко мне.

В машине мы держались за руки и, едва успев войти в квартиру, начали целоваться и очень скоро оказались в постели. Все, последовавшее за этим, не вызывало сомнений, что мы предназначены друг другу небесами и наша любовь будет вечной.

Но ближе к утру, когда мы изрядно подустали и могли лишь лежать, крепко обнявшись, внезапно явились мысли, мало соответствующие обстановке. И я решила с испугом: что-то со мной не так. Не о том должна думать влюбленная женщина. Слава богу, у меня хватило ума не заговорить об этом с Димкой.

Однако утром, когда мы завтракали, я сказала:

– А если Воин прав? И кто-то нас проверяет на вшивость?

– Настраивает против Бергмана?

– Или хочет разбить вашу дружную компанию. Почему-то мне кажется, досадить вы успели многим. Но есть куда более скверный вариант. Бергман – не просто весьма талантливый тип с манией величия, а самый настоящий псих.