Джеймс Чейз - Он свое получит

– Иди и заткни пасть!

Летчик взглянул исподлобья, лицо его стало жестким и решительным. Гарри почувствовал: он вот-вот бросится на него. Он знал, что не сможет заставить себя выстрелить в Мак-Клюэ, и весь сжался, ожидая, когда летчик приблизится.

Но вдруг в салоне грянул выстрел. И сразу вслед за ним – еще один, из оружия более крупного калибра.

Мак-Клюэ вздрогнул, отвернулся и шагнул к двери, ведущей в салон. Гарри перехватил пальцами пистолет – теперь он держал его за дуло – размахнулся и ударил Мак-Клюэ рукояткой по голове. Летчик упал на колени. Гарри ударил еще раз, и тот неподвижно распластался на полу.

Перешагнув через него, Гарри вошел в салон.

Пассажиры, застыв, как изваяния, сидели на своих местах. Бледные, искаженные страхом лица…

Левин стоял в проходе. В руках пистолет, мертвенно-бледное лицо блестит от пота. Члены команды сидели на полу, положив руки за голову.

Гарри быстро обвел взглядом всех и только тут увидел Фрэнкса. Тот стоял, привалившись к дверному косяку и придерживая рукой плечо. Сквозь пальцы сочилась кровь, по рукаву расползалось темное пятно. И вдруг, словно под взглядом Гарри, дрогнул, ноги подкосились и он медленно и неуклюже осел на пол.

– Что здесь? В чем дело? – спросил Гарри.

Не оборачиваясь, Левин ответил:

– Да этот, охранник. Он там! Подстрелил Теда. Похоже, опять будет палить…

Голос его звучал визгливо и надтреснуто, и Гарри понял, что нервы у Левина на пределе.

– Не будет, – сказал Гарри. – Пусть там и сидит. Говорил же я этому болвану…

– Ты лучше перевяжи Теду руку, – ответил Левин. – А то истечет кровью и каюк.

– Я займусь самолетом! – ответил Гарри. – Пусть кто-нибудь из команды перевяжет.

Он наклонился, поднял безжизненное тело Мак-Клюэ и перетащил его в салон.

Тощая дама в норковом манто взглянула на Мак-Клюэ, издала звук, похожий на лошадиное ржание, и потеряла сознание. Еще одна женщина вскрикнула. Бортинженер начал подниматься с пола, но Левин визгливо рявкнул: Сидеть!»

Гарри вернулся в пилотскую кабину, отключил автопилот и сел за пульт управления. Его трясло, руки ходили ходуном, сердце бешено билось.

К этому времени небо очистилось и на нем взошла яркая, блестящая луна. Он изменил курс, направив самолет в сторону пустыни. Шли минуты. Гарри продолжал думать об одном: когда самолет приземлится, он и Левин должны заняться охранником. Уже при мысли об этом во рту становилось вязко и кисло от страха.

«Черт бы побрал этого Фрэнкса! Ведь предупреждал его… Теперь охранник настороже, ждет нападения и готовится к нему. А вдруг ему придет в голову запереться в багажном отсеке? Чтобы выкурить его оттуда, понадобятся часы». Шансы завладеть алмазами стремительно падали.

Он не завидовал Левину. Не хотел бы он быть сейчас там, на его месте, среди пассажиров и команды, где Фрэнкс истекает кровью! А охранник ждет своего часа…

Потом вспомнил, что в Нью-Йорке его уже ждут пятьдесят тысяч долларов. «Нет камешков – нет бабок». Каким-то образом придется все же скрутить охранника. Может быть, даже придется… убить его. При мысли об этом он похолодел. Прошло еще минут десять, и он начал сверяться с ориентирами. Снова немного изменил курс. Внизу расстилалась пустыня, похожая при свете луны на смятую белую простыню. Сейчас самолет шел ниже, примерно на высоте пятнадцати тысяч футов. Отчетливо различались дюны и песчаные холмы. Где-то там, к востоку, находилась полоска твердой ровной земли. Он еще немного сбросил высоту и сидел, напряженно всматриваясь в освещенные луной барханы, на миг совершенно позабыв обо всем, что творилось там, в салоне…

Вдруг он заметил мигающий свет, а затем машину и крошечную человеческую фигурку, размахивающую фонарем.

При встрече Сэм Микс не произвел на него должного впечатления. Узколицый, болезненного вида юнец, лет девятнадцати, не старше, с темным грязноватым пушком над верхней губой, что, видимо, заменял ему усы. Левин уверял, что водитель он первоклассный. Однако Гарри заметил, что сам он обращается с парнишкой, как с жалкой шестеркой.

Самолет описал в воздухе широкий круг. Гарри выпустил шасси и уверенно пошел вниз, нацелившись на мигающий свет. Он сам показывал Миксу, где надо стоять, когда накануне полета они с Боргом ездили выбирать место для посадки.

Он почувствовал, что колеса коснулись земли, подпрыгнули, снова коснулись. Машину сотрясала крупная дрожь и, боясь, что шасси не выдержат, отвалятся, Гарри выключил моторы. С обеих сторон вздымались тучи песка. Вскоре самолет остановился.