Джеймс Чейз - Ты будешь одинок в своей могиле

Она облизывает языком пересохшие губы.

– Я не понимаю, к чему вы клоните?

Но я-то вижу, что она все отлично понимает. Она направляется в комнату, и я следую за ней по пятам.

– Не понимаете? Между тем это так просто! В нашей маленькой истории на место Серфа поставьте Гель Болус, и мы сразу придем к чему-то определенному. Это вы убили Дану, приняв ее за Аниту, потому что та отняла у вас Тэйлора. Это вы сегодня вечером убили Тэйлора, потому что он…

Я останавливаюсь и спрашиваю ее:

– Скажите, почему вы убили Тэйлора?

На кухне продолжает бормотать вентилятор. На камине часы отбивают ритм: тик-так… Гель Болус очень спокойна. Грудь ее равномерно колышется под шелковым пеньюаром. Вид у нее не испуганный и рука тверда, когда она наливает себе кофе. Она кладет туда сахар и размешивает ложечкой. На лице ее выражение отрешенности, видимо, мысли ее где-то далеко.

– Вы это серьезно?

Я сажусь напротив и кладу руку на шляпу.

– До сих пор вы замечательно играли свою роль: слезы, история Серфа, так правдоподобно рассказанная, спокойствие, с которым вы последовали за мной в спальню, зная, зачем я туда иду. Все это было превосходно сыграно. Продолжайте в том же ключе! Почему вы убили Тэйлора?

Она решается посмотреть на меня, но глаза ее затуманены.

– Я не убивала. Я любила его… Это Серф убил, я вам уже сказала.

– Понимаю. Я помню все, что вы мне сказали, но, к несчастью для вас, ваш приятель Тэйлор хранил газеты. И он мне сделал подарок, прежде чем умер. И то, что я прочел, не вяжется с тем, что вы мне рассказали. Анита боялась именно вас, зная, что вы с удовольствием всадите в нее пулю. Вот почему я пришел сюда. Я знал, что вы были в Корал-Гейбл, и хотел убедиться, что вы не притронулись к своей кровати. Я знал, что после этой бойни на вас должна быть кровь…

Я указал пальцем на брошенную мной туфлю.

– Почему вы убили Тэйлора?

Она долго смотрит на меня, потом начинает смеяться. Смех безрадостный, мало похожий на смех.

– Значит, этот подлец собирал вырезки из газет? Странно…

– Да, по многолетней привычке ставить точки над «i».

Она отпивает кофе и кривит лицо.

– Холодный…

– Тем не менее, его можно пить. Но не в этом дело. Поговорим о Тэйлоре.

– Он упорно искал эту корову… Я не могла упустить такую возможность. Никто не подозревал меня в убийствах, почему бы не прибавить еще одно? – небрежно говорит она. – Мне жаль Дану, но если бы вы увидели Аниту при свете луны и в платье Даны, то тоже ошиблись бы…

– Если бы это касалось не Даны, я собрал бы манатки и ушел ни слова не говоря. Об остальных жалеть не стоит. Но Дана мне дорога, и вы заплатите за ее смерть.

Она пожимает плечами.

– Вы ничего не сможете доказать.

– Напротив. Есть два выхода: либо я сам совершу над вами суд, либо передам полиции. Но я не хочу душить вас. К сожалению, мои моральные принципы мешают мне сделать это, хотя это было бы справедливо. Значит, вас ждет полиция. Для меня это означает несколько лет работы без лицензии, но у меня нет выбора…

– Серфу это не понравится… – говорит она, наморщив брови.

– Согласен, но тут уж ничего не поделаешь. Правосудие должно свершиться! Хотите ли вы что-либо сказать, прежде чем я передам вас в руки Брендона? И не мешало бы вам переодеться, не то вас увезут в таком виде, – я указал на пеньюар.

– Надеюсь, вы шутите? – она поднимает брови.

– Шутки кончились, бэби. Не горюйте, ради ваших прекрасных глаз вам дадут не больше пятнадцати лет.

– Если вы настаиваете, – она пожимает плечами, – мне действительно лучше одеться. – Она берет свою чашку кофе. – Не нальете ли мне немного виски? Я скверно себя чувствую…

Я не спускаю с нее глаз.

– Налейте сами!

Она бросает в меня чашку. Я не доверял ей, но не мог и предположить, что она окажется такой проворной. Пока я вытираю следы кофе, она хватает пистолет, так опрометчиво оставленный мной на столе. Я стараюсь сохранить спокойствие.

– Я должен был помнить, что вы знаток огнестрельного оружия.

– Да, – отвечает она. Глаза ее блестят. – Я не так хорошо стреляю, как Ли, но, уж конечно, не промахнусь. Сидите смирно и не выкидывайте никаких штучек!

Я отступаю в спальню.

– К стене! Одно движение – и я стреляю. Повернитесь, я хочу одеться.

Она поместила меня в скверном месте: передо мной стоит зеркальный шкаф, и я вижу ее в зеркале. Правда, это не поможет мне. Между нами кровать, расстояние не менее шести метров. Она уже убила четверых, и еще один не добавит ей лишних кошмаров, если они вообще ей снятся.