Джеймс Чейз - Сильнее денег

Болтовня в ресторане не смолкла, в зале не раздалось ни единого хлопка.

Меня это не обеспокоило, я знал, что как только Римма запоет и послышится ее серебристый голос, все немедленно онемеют.

Уилли, хмурясь, стоял около меня и не спускал глаз с Риммы. Его явно что-то тревожило.

Стоя около пианино, девушка равнодушно смотрела в наполненный дымом мрак. Она казалась совершенно спокойной.

Я начал играть.

Первые пять или семь тактов Римма спела как профессиональная певица. Ее чистый, звенящий голос наполнил зал, тон и ритм его были идеальными. Я внимательно следил за девушкой. И вдруг с ней что-то произошло. Ее лицо начало вытягиваться, она сбилась с такта, голос изменился. Она перестала петь и расчихалась. Поминутно содрогаясь, она наклонилась вперед и закрыла лицо руками.

В зале стояла могильная тишина, нарушаемая лишь ее чиханьем, потом послышался гул голосов.

Я перестал играть.

– Уведи эту наркоманку! – донесся до меня крик Уилли. – За каким чертом ты привел ее ко мне? Уведи ее сейчас же, слышишь?!

Римма лежала на кровати, уткнувшись в подушку, и время от времени чихала. Ее трясло.

Я молча стоял у нее в ногах.

«Так мне и надо! – мысленно корил я себя. – Все симптомы были налицо, а мне и в голову не приходило, что она наркоманка, хотя я должен был догадаться еще в тот вечер, когда она расчихалась и долго не могла остановиться».

Уилли Флойд пришел в ярость. Прежде чем выгнать нас, он сказал, что, если я когда-нибудь осмелюсь показать нос в его клубе, он велит своему вышибале как следует вздуть меня. И он не шутил.

Я с трудом довел Римму до дому. Она настолько расклеилась, что я не решился войти с ней в трамвай. По временам мне приходилось почти нести девушку. Кое-как я дотащил ее переулками до пансиона.

Постепенно она стала успокаиваться.

Наблюдая за Риммой, я чувствовал себя довольно-таки неважно. Потерять работу у Расти, поссориться с Уилли Флойдом и вдобавок посадить себе на шею наркоманку!

Следовало бы побросать свои вещи в чемодан и бежать. Я так бы, наверное, и поступил, но в ушах у меня начинал звучать удивительный голос Риммы, и я снова принимался думать о больших деньгах, которые она могла бы зарабатывать, о заключенном с ней контракте и о своей доле гонорара.

Внезапно Римма повернулась и взглянула на меня.

– Я же предупреждала, – сказала она задыхаясь. – А теперь убирайся и оставь меня в покое!

– Да, ты предупреждала, – согласился я, облокачиваясь на спинку кровати и не сводя с нее глаз. – Но ты так и не сказала, что с тобой. Давно ты употребляешь эту гадость?

– Три года. Теперь я не могу без этого жить. – Римма села, вынула носовой платок и протерла глаза.

– Три года? Сколько же тебе лет?

– Восемнадцать. Да тебе-то что?

– Значит, ты употребляешь наркотики с пятнадцати лет? – ужаснулся я.

– Замолчи!

– Это Уилбор снабжал тебя ими?

– Ну, а если и он? – Римма высморкалась. – Ты хочешь, чтобы я пела? Ты хочешь, чтобы я произвела сенсацию? Тогда дай мне денег. У меня все получится чудесно, когда я сделаю укол. Ты еще не слышал, как я могу петь! Дай мне денег, и больше мне ничего не надо.

Я присел на край кровати.

– Не говори глупостей. Денег у меня нет, а если бы и были, я бы все равно не дал. С таким голосом, как у тебя, ты можешь прославиться, я уверен. Мы тебя вылечим, а потом, когда ты отвыкнешь от наркотика, все будет в порядке, и у тебя появятся деньги, много денег.

– Старо. Ничего не получится. Лучше дай-ка мне сейчас немного, ну, хоть пять долларов. Я знаю тут одного человечка…

– Ты отправишься в больницу.

Римма насмешливо посмотрела на меня.

– В больницу? Больницы переполнены такими, как я, и врачи ничего не могут сделать с ними. Я уже побывала в больнице. Дай мне пять долларов! Я буду петь для тебя. Я буду прямо-таки потрясающей. Всего пять долларов!

Больше я не мог слушать. Меня мутило от одного ее взгляда. Я был по горло сыт событиями этого вечера и направился к двери.

– Куда ты?

– Спать. Продолжим завтра. На сегодня с меня хватит.

Я ушел в свою комнату и закрыл за собой дверь.

Мне долго не удавалось заснуть, и вскоре после двух часов ночи я услышал, как ее дверь открылась, и Римма на цыпочках прошла по коридору. Но в ту минуту я был бы, пожалуй, рад, если бы она собрала свои вещи и сбежала.

На следующее утро я встал часов в десять, оделся, подошел к ее комнате и приоткрыл дверь.

Римма спала. Судя по мягкому, спокойному выражению ее лица, она все же достала где-то наркотик. Ее серебристые волосы рассыпались по подушке, она даже казалась хорошенькой. Видимо, ей удалось найти какого-нибудь простака, а вместе с ним и денег.