Дэннис Крик - Прикосновение

Глаза горели, плакали, молили… слова предупреждали, настораживали. В глазах раскрылась слезная молитва. И горе каждого, и тот порыв, что мучил душу, предстали стонами в святой исповедальне.

И тот, кто был далек от бога, приблизился к нему.

Порыв быстрого ветра задул свечи в люстре. Питер просунул голову в окно.

Поверни голову, убери волосы…

По ту сторону раскрылось неизбежное. Безудержно влекущая к себе огромная Вселенная. Она окутала сознание, пробралась в самые отдаленные уголки мозга и подчинила себе человека.

Но и в ней была своя прелесть. Она успокаивала.

Ив Габор и Роберт Блатт появились в Церкви Святой Ирены, когда в Ариголе совсем стемнело. На их счастье священник оказался на месте. Он встретил их и через черный ход провел в церемониальный зал.

Там, на скамье недалеко от алтаря Роберт рассказал ему все, что знал на данный момент. После того, как рассказчик замолчал, Питер Мона, ничего не говоря, удалился в помещение за алтарем, откуда вышел через пять минут. В руках он держал пять распятий, все они блестели серебром.

− Спасибо, святой отец. Это то, что нам сейчас нужно. Мы заточим их под ножи и дадим отпор вампирам до прибытия помощи из Менкара.

Габор потянулся к его руке, но Питер Мона не спешил отдавать ему кресты.

− Эти распятия − ведь не единственное оружие против кровожадных тварей, так ведь? − спросил он, сотрясая ими воздух. − Я знаю, что у вас есть более совершенное оружие.

− У нас ничего нет, − пожал плечами Ив Габор.

− Это неправда. Я знаю, что есть, − более настойчиво повторил священник и указал концом одного из крестов на детектива. − Ты! У тебя есть то, что мне нужно!

− И что же это?

− Клинок Алфера. Он ведь у тебя… ты забрал его…

До Роберта внезапно дошло. Он вдруг осознал, кто такой Питер Мона. И зачем ему нужен древний артефакт. Он схватился за кинжал, но не успел вытащить его из ножен. Откуда-то выбежала женщина. Взгляд ее горел безумным огнем, волосы были взлохмачены. Она накинулась на него и стала вырывать из рук вожделенный клинок.

Роберт упал на спину, женщина насела на него. И если бы не вовремя подоспевший Ив Габор, он бы уже не держал в руках священную реликвию, а пребывал бы в летаргии, ожидая своего пробуждения в совершенно ином обличье.

Они пригвоздили ее спиной к стене. Она зашипела, плюясь в лицо тому, кто занес над ее головой клинок Алфера.

− Твари, скот… все равно сдохнете! Все сдохнете! Помоги мне! Чего встал, как истукан?

Отец Мона лишь пятился назад, боясь попасть под горячую руку. Он уронил распятия на пол и теперь смотрел то на них, то на обезумевшую прихожанку.

Через минуту Ив Габор убил Марту Агриколу. Священника же он не тронул − Роберт сказал, что Питер Мона им еще понадобится «Он − отец Мелиссы и, тем более, потомок нашего главного врага. Он нам еще поможет».

Они собрали распятия.

− Совсем недавно твоя дочь спасла мне жизнь, − сказал Роберт Блатт, подойдя к вампиру. − Хоть она и вынуждена подчиняться темной силе, она сохранила главное − чистоту своей души. Чего не скажешь о тебе, святой отец. Твой единственный шанс не умереть прямо сейчас − это выполнять то, что тебе скажет Ив Габор и я. Понимаешь?

Питер Мона ощерился и едва сдержал проклятие.

− Мне нужна кровь! Много крови, я хочу пить.

Он поднял вверх руку и впился зубами в рукав в месте сгиба локтя. Вырвал клочок ткани и поднял глаза на человека.

− В следующий раз я прокушу себе вены, − сказал он, разглаживая на коже отпечатки зубов.

− Ты получишь кровь, − кивнул Роберт. − Только сначала выполни то, что я тебе скажу. Не ради меня или Габора. Выполни это ради своей дочери.

Вампир в черной шляпе и длинном черном кардигане смотрел на догорающий огонь. Его не страшило ни скопление большого количества людей вокруг, ни жар от пламени, ни опасность быть обнаруженным. Да, он был похож на безумца в своей позе созерцателя, но это его заботило меньше всего. Ведь его по-прежнему трудно было отличить от человека, и он вполне оправданно чувствовал себя неуязвимым.

Со стороны Вердану Калоту было забавно наблюдать за их суетливыми перемещениями. Словно муравьи, думал он, отходя вглубь темной улицы. Существа разумные, но чрезвычайно трусливые и по большому счету просто немощные, люди по-прежнему являлись лишь кормом для таких, как он. Прошло много лет, а ничего не изменилось.

По мере того как число его жертв росло, росли и его аппетиты. И теперь месть не могла в полной мере удовлетворить амбиции древнего вампира. Теперь он хотел всего и сразу. Его новой целью стал весь город. Вся Аригола. Целиком.