Джеймс Чейз - Вы мертвы без денег

– Вы можете сказать, мистер Хемфри, почему эти марки так важны для государства?

– Не могу. Марки у вас?

– Если бы я знал причину, это существенно изменило бы дело, – сказал Эллиот. – Будьте со мной откровенны, скажите, почему эти марки имеют такое значение, и я отвечу на ваш вопрос.

– Я не могу сказать этого по телефону. Если вы купили марки, или знаете, где они, или располагаете какой-нибудь информацией, ваш долг пойти в ближайший офис ЦРУ и либо поделиться информацией, либо отдать марки.

– Вы все время говорите о долге, мистер Хемфри. Мне предложили за них миллион долларов. Сколько предложит государство?

– Это мы можем обсудить. Так они у вас?

– Я перезвоню вам позже, – сказал Эллиот, понимая, что достаточно долго говорил по этому телефону. Достав платок, он тщательно вытер трубку, а затем и дверную ручку кабины. Уверенный, что стер все отпечатки, он подошел к Синди.

По выражению его лица ей стало понятно, что он озабочен.

– Что случилось?

Он передал ей свой разговор с Хемфри и ее глаза все больше округлялись.

– Долг перед государством? – Она взяла его за руку. – Что это значит?

– Там не в ходу лишняя рекламация, – сказал Эллиот. – Мне кажется, нам придется отдать эти марки. Меньше всего нам нужно, чтобы за нами охотилось ЦРУ.

– Давайте вернемся домой, возьмем марки и отошлем их, – сказала Синди. – Как вы думаете?… Что это?

Эллиот легонько подтолкнул ее локтем, видя двух рослых, небрежно одетых мужчин, быстро вошедших в холл отеля. Один из них подошел к девушке за коммутатором и обменялся с ней несколькими словами, потом направился к кабине, из которой говорил Эллиот.

– ЦРУ, – сказал Эллиот. – Не волнуйтесь. Я хочу посмотреть, что они будут делать.

Один из мужчин осторожно опылил трубку порошком, ища отпечатки пальцев, второй подошел к швейцару и начал расспрашивать его.

– Ладно, Синди, пошли, – Эллиот непринужденно встал. Вестибюль кишел туристами и, медленно пробираясь сквозь толпу, они не привлекли к себе внимания.

– Нужно еще раз поговорить с Хемфри, – сказал Эллиот. – Поедем в Дайтон Бич.

Они сели в машину и поехали на север. По дороге Синди с тревогой поглядывала на него. Его лицо хранило горькое выражение, пугающее ее.

– Дон, давайте вернемся, – сказала она. – Все это неважно, обойдемся. Не нужны мне эти деньги. Если вы останетесь с папой и со мной…

– Хватит, – отрывисто бросил Эллиот. – Я вас предупреждал, Синди, чем это кончится. Во мне есть что-то, приносящее несчастье. Мы встретились, понравились друг другу, нам было хорошо вместе, на том и конец. Посидите спокойно. Я хочу подумать.

Синди погрузилась в молчание, стискивая коленями руки, сжатые в кулаки.

Ведя машину по широкому шоссе, Эллиот силился разрешить проблему. По каким-то важным причинам эти марки приобрели первостепенное значение. Это правда, иначе человек из ЦРУ не сказал бы такого: «Ваш долг перед государством». На противоположной чаше лежал миллион, предложенный Радницем. Если он отдаст марки Хемфри в надежде получить вознаграждение, тот наверняка захочет узнать, где он их взял, и тогда всплывет история с Ларримором. Для Эллиота было это немыслимо. Единственный способ – отослать марки Хемфри по почте и распрощаться с миллионом.

«Деньги не имеют значения», – сказала Синди и он мог ей поверить. Она и Джо долгие годы жили, едва сводя концы с концами, воруя и не ожидая многого, и могли вернуться к прежнему образу жизни. Бин не имеет значения. Он сам о себе позаботится.

Эллиот прибавил скорость, обгоняя «кадиллак», одновременно спрашивая себя, что будет с ним самим. Это конец пути, – решил он. Какая разница? На восемь или девять дней в нем пробудился интерес к жизни, такого не случалось уже давно. Он перехитрил Бина без помощи сценаристов. Он снова позвонит Хемфри и скажет, что выслал марки. Потом он отвезет Синди обратно в Парадайз-Сити и скажет Бину, что операция кончилась ничем. Он был уверен, что сумеет укротить Бина, если тот начнет беситься. Потом он сядет в машину и поедет в Голливуд. Остальное будет улажено снотворными таблетками. Его нога опять стала болеть. Скоро она перестанет его мучить. Он вспомнил слова, сказанные Синди: «Вы мертвы без денег». Он взглянул на нее. Она сидела неподвижно, глядя сквозь ветровое стекло, приоткрыв губы, с лицом, похожим на маску. Какое-то время, подумал Эллиот, она будет страдать, но она молода. Через год или около этого он станет для нее лишь романтическим воспоминанием. Он потрепал ее по руке.