Джеймс Чейз - Том 20. Дни печали мисс Халагген. Никаких орхидей для мисс Блендиш. Вдогонку за смертью

— Никогда не подумаешь, что он мертв, не правда ли, шеф? — нервно проговорил водитель.

Филипп задвинул ящик.

— Ха! Это же сразу видно! У него такой вид, словно он набит соломой… Что ж, бросим взгляд на девушек. — Филипп направился через весь зал в противоположный угол.

— Хорошая идея, шеф! — лицо водителя оживилось. — А они здесь тоже есть?

Остановившись у одного из шкафов, Филипп крикнул Франклину:

— А тебе не хочется взглянуть на девушек, как этому парню?

Водитель растерялся.

— Не приписывайте мне того, чего я не говорил, шеф. Это ведь не моя инициатива, и если вы считаете, что я не должен на них смотреть, то я не буду.

Филипп молча открыл очередной шкаф, вскользь глянул на его содержимое и снова закрыл.

— Можно подумать, что красотки в наше время перестали умирать, — пробормотал он с сожалением. — Здесь старуха, и ее вид вряд ли доставит вам удовольствие. — Он перешел к следующему шкафу. — Вот у этой вид несколько получше… Эй, Фрэнки, подойди и взгляни на нее!

Франклин подошел, подталкиваемый любопытством. Все трое уставились на тело лежащей на платформе девушки с огненно-рыжими волосами. Красивое, но бесстрастное лицо имело трагическое выражение существа, не знавшего в жизни ничего, кроме разочарований и горя. Ее губы и мертвые оставались нежными, а на подбородке горело алое пятно помады.

Филипп откинул простыню, закрывавшую тело девушки. Ему еще никогда не доводилось видеть столь совершенных форм.

Франклин собрался вновь прикрыть тело, но Филипп остановил его.

— Оставь! Вот это да! Никогда не встречал такой красавицы!

— Сколько же нужно денег, чтобы обладать такой девушкой! — с завистью произнес таксист.

Филипп нагнулся и прочел бирку, прикрепленную к запястью:

— «Жюли Халлаген. Двадцать три года. Рост метр шестьдесят. Пятьдесят три килограмма. Место жительства неизвестно. Причина смерти: ранение, нанесенное острым колющим предметом. Профессия: проститутка».

Н-да! — он выпрямился. Трое мужчин молча смотрели на труп.

— Кто бы мог подумать! — нарушил молчание Франклин. — Я уже был готов расчувствоваться… А это всего-навсего обыкновенная шлюха…

Филипп с укором посмотрел на него.

— Ну и что с того? Это же не мешало ей быть человеком.

Франклин прикрыл тело простыней и закрыл шкаф.

— Надеюсь, ты не принадлежишь к породе мечтателей-идеалистов, создающих романтический ореол вокруг погибших девушек? — проворчал он.

— Разумеется, нет. Эта девушка просто занималась своим ремеслом. Не слишком уважаемым, может быть, но тем не менее она была одной из нас, таким же человеческим существом. — Филипп вернулся к скамье и вновь сел.

— Брось, Филипп, — Франклин подошел к нему. — Шлюха есть шлюха. А шлюх я органически не терплю. И, скорее всего, она получила по заслугам!

Таксист тем временем вновь открыл шкаф и рассматривал девушку зачарованными глазами. Франклин и Филипп не обращали на него никакого внимания.

— Неужели ты не понимаешь, что многие девушки, особенно красивые, попадают в безвыходные ситуации, и сама жизнь толкает их на панель, — не сдавался Филипп. — За что же их презирать? Их можно только жалеть.

— Жалеть? Ты меня забавляешь. Я вообще не понимаю всей этой шумихи, поднятой вокруг них. Если женщина не хочет торговать своим телом, никто не заставит ее это делать. Ты их жалеешь, а они выколачивают из тебя деньги. Она обманывает тебя, крадет, презирает мужчин. Это особая каста…

— Скорее всего, это одна из девушек Равена, — не к месту ввязался в разговор водитель.

Филипп и Франклин повернулись к нему.

— Почему ты так думаешь? Видел ее там? — спросил Филипп.

— Нет, конечно. Откуда мне взять столько денег, — ответил таксист, с сожалением задвигая ящик. — Но у него всегда были самые красивые девушки, а эта очень мила.

Филипп вновь обратился к другу:

— Ты не прав, Фрэнки. У многих девушек, занимающихся подобным ремеслом, очень нелегкая жизнь. А уж девушкам Равена завидовать нельзя. Слишком просто все свалить в одну кучу..

— Кто такой Равен?

— Ты не знаешь Равена? — удивленно воскликнул Филипп, обмениваясь взглядом с таксистом. — Ну, старик! Можно подумать, ты с Луны свалился!

— Так и быть, — добродушно проворчал Франклин, — подавай свою историю. Я же знаю, до тех пор, пока ты мне ее не расскажешь, спать не дашь.

Филипп, словно только этого и дожидался, устроился поудобнее на скамейке и закурил сигарету.

— Равен был важной персоной, — начал он. — Приехал в Сан-Луи около года назад, и первым с ним столкнулся один газетчик… Началось все это весьма любопытно. И если бы не жена старого Польсена, Равен, скорее всего, занимался бы своими делишками до сего времени. Вот как это произошло…