Рольф Бёрлинд - Темная сторона Швеции (сборник)

– Маардам, – сказал мужчина.

Валландер вспомнил указатели. Но на карте он ничего похожего не видел. Тогда он назвал место, в которое направлялся.

Мужчина покачал головой:

– Сегодня не доберетесь. Это далеко. Вы не туда свернули.

И вдруг он улыбнулся. Совершенно неожиданно. Лицо его словно треснуло в улыбке.

– Я тоже из полиции, – добавил он.

Валландер удивленно посмотрел на собеседника и протянул руку.

– Валландер, – представился он, – инспектор по уголовным делам. Я работаю в Истаде.

– Ван Веетерен, – ответил мужчина. – Полиция Маардама.

– Двое одиноких полицейских. И один из них заблудился. Не самая смешная ситуация.

Ван Веетерен с улыбкой кивнул:

– Вы правы. Двое полицейских могут встретиться, только если один из них совершил ошибку.

– Это так, – согласился Валландер.

Ему принесли еду.

Они подняли стаканы и чокнулись.

– Ешьте не спеша, – посоветовал местный. – У вас полно времени.

Валландер подумал о Линде. Надо позвонить ей… Но этот полицейский со странным именем был прав. Ему придется встретить Рождество в этом непонятном месте под названием Маардам, которого нет даже на карте.

Что поделать.

Ничего.

Такова жизнь.

Валландер позвонил Линде. Она расстроилась, но поняла ситуацию. Положив трубку, Валландер вышел из кабинки и замер. Рождественские мелодии навевали грусть. Ему не нравилось грустить. Особенно в Рождество. Снаружи снова пошел снег.

Ван Веетерен сидел в кабинке, разглядывая две скрещенные зубочистки. «Странно, – подумал он. – Я уже смирился с тем, что проведу рождественскую ночь в одиночестве, а тут этот тип…»

Шведский полицейский, заблудившийся в снежную ночь.

Жизнь непредсказуема. Сам он тоже не планировал оказаться в ресторане в рождественскую ночь. После обязательного ланча с Ренатой и поздравительных разговоров по телефону с Эриком, Джесс и внуками он залез в ванну с пеной, кружкой темного пива и Генделем на полную громкость и стал ждать вечера. Вечером были запланирована шахматная партия с Малером в клубе. Точь-в-точь как в прошлом году. И позапрошлом. Малер позвонил около шести. Звонил он из больницы в Аарлахе, куда старого поэта вызвали к еще более старому отцу с переломом бедра. Жаль отца. В свои девяносто он был довольно бодр. Жаль шахматной партии…

Добравшись сквозь снег в клуб, Ван Веетерен понял, что без Малера там делать нечего. Он прошел еще несколько кварталов в направлении Цвилле и в конце концов оказался в этом злачном местечке. Все равно надо было поесть и выпить.

Шведский полицейский вернулся, улыбаясь.

– Дозвонился до нее?.. Как тебя зовут – запамятовал…

– Валландер. Да, дозвонился. Договорились на завтра.

В его взгляде появилась теплота.

– Дочь – это хорошо… – произнес Ван Веетерен. – У тебя одна дочь?

– Одна, – сказал Валландер. – Она замечательная.

– Моя тоже, – отозвался Ван Веетерен. – Еще есть сын. Но это совсем другое.

– Понимаю, – согласился Валландер.

Грустный официант спросил, не хотят ли они еще что-то заказать.

– Лично я предпочитаю пиво в одиночестве и вино в компании… – сказал Валландер. – Мне надо заняться поисками ночлега, – добавил он.

– Это я уже продумал, – сообщил Ван Веетерен. – Красное или белое?

– Благодарю. Красное.

Официант исчез в глубине зала. Повисла тишина. Из динамиков полилась «Аве Мария» неизвестного происхождения.

– Почему ты стал полицейским? – спросил Валландер.

Ван Веетерен медлил с ответом:

– Я столько раз задавал себе этот вопрос, что уже не помню ответ. Но ты ведь моложе меня. Может, лучше ты ответишь?

Валландер скривился и облокотился на спинку дивана.

– Могу и я… Хотя должен признаться, мне самому приходится напоминать себе об этом. Думаю, дело в зле. Я хочу уничтожить зло. Но проблема в том, что все цивилизации основаны на зле.

– Да, это один из их столпов, – кивнул Ван Веетерен. – Я считал, что Швеция избавлена от самых худших его видов… шведская модель, взаимопонимание и всякие такие вещи…

– Я тоже так думал. Но ситуация изменилась.

Официант вернулся с красным вином и сырной тарелкой – комплимент от ресторана. «Аве Мария» закончилась, и начала играть другая мелодия. Валландер поднял было бокал, но спохватился и спросил:

– Узнаешь вот это?

Ван Веетерен кивнул.

– Вилла-Лобос [11] Эйтор Вилла-Лобос (1887–1959) – известный бразильский композитор. . Так ведь?

– Не знаю. Восемь виолончелей и одно сопрано. Безумно красиво. Послушай.