Произошло это одновременно с радикализацией шведской политики. В 1968 году по Европе прокатились молодежные волнения, эхо которых дошло и до Швеции. Движение против войны во Вьетнаме объединило в своих рядах различные радикальные группы – марксистов-ленинистов, маоистов и немногих, но весьма влиятельных троцкистов. Лидирующие позиции в антивоенном движении заняли маоисты и троцкисты. Им удалось завладеть умами целого поколения шведских студентов. Они поощряли членов движения выбирать профессии, которые позволяли бы влиять на других людей. Студенты становились актерами, учителями, социальными работниками, а также писателями и журналистами. Недаром Стокгольмскую школу журналистики прозвали «Школой коммунизма». Многие пошли по следам Шеваль и Валё и начали выражать свои взгляды в книгах. Из радикальных групп 60–70-х годов вышел ряд известных шведских писателей. Стиг Ларссон был троцкистом. Хеннинг Манкелль – маоистом, как и Гуннар Орландер. Эти трое открыто заявляли о своих взглядах, поэтому я могу привести в пример только их, хотя и у других писателей взгляды легко читаются. Позвольте пояснить, что моей целью не является раскрыть вам политические пристрастия шведских писателей. Я лишь хочу рассказать, в каком направлении развивалась шведская детективная литература. Эти авторы в 60–70-е годы выработали принципиальное отношение к обществу и диалектическую манеру изложения. Для них было естественно мотивировать индивидуальные поступки социальными, политическими и экономическими факторами. У меня нет никаких сомнений в том, что социальная критика проявилась бы в литературе, придерживайся шведские писатели столь же сильных либеральных или либертарианских взглядов, но они редко встречаются в шведском политическом дискурсе. С другой стороны, существует много примеров консервативно настроенных авторов, критикующих в своих романах шведское общество.
* * *
К середине девяностых на авансцену вышли представители нового поколения шведских детективщиков: Хеннинг Манкелль, Хокан Нессер и Оке Эдвардссон. Нессер и Эдвардссон в какой-то степени отошли от традиций соцреализма. Первый выбрал местом действия для своих романов выдуманный город Маардам в неназванной европейской стране, напоминающей сразу Швецию, Германию, Польшу и Голландию. Его больше интересовала психология персонажей, особенно протагониста Ван Веетерена, нежели реалистичность описаний. В большинстве детективов Эдвардссона действует гётеборгский инспектор полиции Эрик Винтер, но автора больше занимают экзистенциальные вопросы и психологические проблемы, чем криминальная ситуация в городе. Эти писатели подняли шведский детектив на новый литературный уровень. Детективы стали восприниматься как качественная литература, занимающая важное место в культурной жизни Швеции.
Но вы наверняка заметили, что в списке не хватает женских имен. За исключением психиатра Осы Нильссон, все известные детективщики тех лет были мужчинами. Ситуация в корне изменилась в конце девяностых, когда начали печататься Ингер Фриманссон, Лиза Марклунд, Хелен Турстен и Айно Тросель. Они оказались глотком свежего воздуха, которого так не хватало шведской детективной литературе, и привнесли в нее новые формы, приемы и поджанры. Фриманссон создавала психологические триллеры с общими героями. Марклунд сосредоточилась на журналистских расследованиях, сделав героиней своих романов журналистку Аннику Бенгтссон. Айно Тросель выбирала себе в герои романов личностей отнюдь не героического плана. Ее произведения очень близки к пролетарской литературе. Из всех четверых только Хелен Турстен, медсестра и дантист, выбрала себе в героини офицера полиции детектива Ирен Хусс из Гётеборга.
Несмотря на это, жанр полицейского детектива процветает в Швеции. В этом жанре, например, работает Арне Даль (псевдоним Ян Арнольд), придумавший фиктивное «подразделение А», специализирующееся на раскрытии международных преступлений с применением насилия. Он посвятил этому подразделению одиннадцать романов, а с 2011 года начал писать про «Опкоп», фиктивную тайную организацию внутри Интерпола. Другим выдающимся представителем этого субжанра считается Анна Янссон, написавшая свой первый роман о полицейском Марии Верн в 2000 году. Монса Каллентофта с его гениальным инспектором полиции и по совместительству алкоголички с психическими проблемами Малин Форс тоже можно отнести к этой категории. Сюда же можно причислить Карин Герхардсен, действие романов которой развивается в полицейском участке в Хаммарбю на юге Стокгольма, и Кристину Ульссон, написавшую свой роман о Фредерике Берман и Алексе Рехте в 2009 году. Но сегодня наиболее популярные шведские детективщики отходят от поджанра полицейского детектива. Я говорю, например, о Камилле Лэкберг, опубликовавшей первый роман о писательнице Эрике Фальк и ее друге, полицейском Патрике Хедстрёме, в 2003 году. Она мгновенно приобрела популярность. В романах Лэкберг и ее подражателей много внимания уделяется частной жизни героев и их взаимоотношениям, а преступление скорее является фоном или цепью, соединяющей вместе звенья разных историй. Эти произведения можно назвать гибридом между женскими романами и детективами. В какой-то степени они возвращают нас к романам Марии Ланг пятидесятых годов, но, разумеется, в современных книгах больше реализма. Подобная манера характерна для Мари Юнгстедт, Вивеки Стен и Юнаса Мустрёма.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу