Анна и Сергей Литвиновы - Бойтесь данайцев, дары приносящих

– Поздравляю. Это большая победа.

– Поздравляю? С чем? Я ведь ничего им еще не ответила – ни правды, ни лжи.

– Одни только вопросы могут дать чрезвычайно ценную информацию о том, на какой стадии эта разработка находится у противника, какие проблемы они успешно решили, а в чем у них затыка. Поэтому извини, чаев распивать не будем, некогда. – И он взял лист с вопросами и умчался, Лера только в спину успела спросить: «А как же мне на них отвечать?» Александр Федосеевич лишь хохотнул:

– Не волнуйся, ответы будут тебе вручены нами своевременно. А ты сиди пока спокойно. В шпионской работе знаешь какая имеется большущая привилегия?

– Какая? – послушно переспросила Кудимова. Полковник магнетизировал ее. Ему хотелось подчиняться.

– Она ненормированная, – ухмыльнулся Пнин и был таков.

Галя

Имя, к кому ей обратиться, почему-то само всплыло в голове. И внутренний голос уверил: это будет самым правильным решением. Лера.

Да, Лера. Почему-то создавалось ощущение, что, несмотря на несильную внешнюю презентабельность (а может, как раз благодаря ей), девушка до замужества жизнь вела активную. И связями в соответствующих кругах точно обладает. Другое дело, что время, время, время точно поджимало. Ведь надо было сперва договориться о встрече, потом изложить Кудимовой свою проблему, затем поехать туда, где проблему могли бы решить, причем за один день, одно какое-нибудь воскресенье. Пришлось проситься позвонить из кабинета милейшего замполита Марокасова – Лере на Кутузовский. Та обрадовалась. В ближайший выходной условились встретиться.

Понятно, что полноценно тренироваться с беременностью она не сможет. Поэтому вопроса оставлять – не оставлять не вставало. Конечно, нужен аборт. Иначе вся ее мечта – об отряде, прыжках, космосе – разлетится в прах. Но, может быть, ей это не нужно? Ни космос, ни парашюты, ни тренировки? Она – женщина. Прежде всего и главным образом. Почему бы не стать обычной матроной, каких миллионы? Нянчить детей – теперь их будет двое, хорошо бы мальчик и девочка. Варить мужу борщ. Предаваться нехитрым семейным радостям: совместным ужинам или прогулкам в парке.

Прогулкам – но с кем? С Владиком? Да, он хороший, милый, добрый, любит сына и даже (кажется) продолжает любить ее. Но она-то сама – его не любит. И не любила никогда. А вышла за него когда-то из-за романтики и из-за того, что он такой романтичный. И хороший, милый, добрый (см. выше).

Значит, генерал? Но Провотворов совсем вознесся. Даже внимания на нее не обращает. И не спит с ней вместе. А скоро он выйдет на пенсию и станет дряхлым, скучным, болезненным старичком. И как подумаешь про эту черную мебель в квартире в Доме правительства – возвращаться туда не хочется.

И потом: неужели она сама сдастся и уйдет с дороги своей мечты? Ей выпал, что греха таить, счастливый лотерейный билет, практически автомашина «Волга» за тридцать копеек. Вдобавок она столько испытаний преодолела в этом дурацком госпитале – и ради чего? Чтобы сделать всем ручкой: до свиданья, друзья и подруги, я погружаюсь в семью и быт?

Перед началом тренировок весь женский отряд принял сам Королев. Столько лет она проработала в ОКБ, а подобной чести ни разу не удостаивалась. Это еще раз свидетельствовало о том, как вырос ее теперешний статус.

Сергей Павлович вовсю старался быть галантным – и у него, надо заметить, получалось. Но в том числе сказал:

– На какое-то время вся ваша жизнь будет подчинена одному: космосу и предстоящим полетам. Поэтому если кто-то из вас пожелает создать семью, родить детей – пожалуйста. Только перед этим вам следует написать заявление, что вы хотите быть отчисленными из отряда.

Коротко и ясно. Поэтому беременность с дальнейшей подготовкой совершенно не сочеталась. Хорошо еще, в первую неделю тренировки толком не начались. Второму отряду подыскивали обмундирование – нелегкая штука, если учесть, что они: а) были женщинами и б) миниатюрными, ступня у всех маленькая, рост не выше ста шестидесяти пяти. Срочно шили форму на заказ, в военном ателье.

Как появилась форма, следовало принять присягу – в спортивном зале поставили столик, накрыли красной материей. Девчата по очереди зачитывали, страшно волнуясь, слова клятвы.

Непонятно почему, но тогда считалось, что космонавт обязан быть военным. И всех девочек призвали в армию, дали по одной маленькой звездочке на погоны – младшего лейтенанта. Хотя пройдет два с небольшим года, и в космос полетят первые гражданские – и это опять будет превозноситься как достижение советского строя.