Эд Макбейн - Забавы с летальным исходом

— Дело дрянь, — кисло заметил Джергенс.

— Да, дрянь, — кивнула Кэндейс. — Если, конечно, они использовали все это оборудование…

— Думается мне, что использовали, — сказал Джек.

— Согласна с тобой, — кивнула Кэндейс.

Джергенс неразборчиво буркнул что-то.

— Короче говоря, — продолжила Кэндейс, — если они действительно использовали и подключили все это оборудование, то во всем чертовом здании и шагу в сторону сделать нельзя. И если в статье пишут правду, тогда получается, что это не музей, а просто какое-то минное поле в Камбодже…

— А как сигнал выводится наружу? — спросил Джергенс.

Самое слабое место в любой системе сигнализации. Джергенс знал это, Кэндейс тоже знала. А Джеку только предстояло узнать.

Кэндейс покачала головой.

— Здесь ничего не светит.

— Как это понимать, не светит? Даже с линией закрепленной связи, подающей сигнал на пульт управления, можно сладить.

— Нет, если имеется дублирующая линия.

— К примеру?

— К примеру, выходящая на длинноволновый радиоканал, — ответила Кэндейс.

— Чего?

— Длинноволновый радиоканал. Музей может посылать сигнал даже при неисправной телефонной линии.

— Так вот почему тебе придется работать на отначке, — улыбаясь, заметил Джек. — Хочешь отключить систему до того, как она начнет посылать сигнал.

— Нет. Не думаю, что ее возможно отключить, — сказала Кэндейс.

Улыбка исчезла с его лица.

— Раз система подключена, тут уж я ничего поделать не могу. Не успеешь дернуться…

— Не успеешь даже пукнуть — и тебе кранты! — мрачно завершил за нее Джергенс, качая головой. — И я вот еще что скажу. Собака и два сторожа с пушками снаружи — это тоже далеко не подарок. Их всех следует убрать до того, как мы подберемся к ящику. Всех до единого, зверей, людей, ясно вам? А кстати, что там за ящик?

— Не знаю… Но за двести сорок кусков, учитывая все прочие расходы, приличного нового сейфа не купишь. А потому я почти уверена: там стоит нечто примитивное, производства до 1979 года. Правда, в газете сказано…

— Опять эта гребаная газета!.. — проворчал Джергенс.

— Сейчас процитирую, — и Кэндейс достала из сумочки ксерокопию статьи, сделанную в библиотеке. Надела очки, развернула листок бумаги и стала читать: — «Музейный сейф будет обеспечен дополнительной защитой в виде высокочувствительной и реагирующей на звуки электронной системы, рекомендованной компанией „Ллойда“ из Лондона. Сегодняшний рынок не располагает более совершенным средством защиты. Внутри сейфа будут установлены датчики, посылающие сигнал тревоги при первых же признаках сверления, попытке выбить дверцу молотком или иным механическим орудием. Датчики позволяют также улавливать любой световой или же тепловой сигнал — при применении фонарика, любых типов взрывчатых веществ и т. д. Контрольная панель от этих датчиков будет присоединена к общей системе сигнализации и предупредит о любом вторжении, в какой бы форме оно ни осуществлялось…»

Кэндейс подняла глаза.

— Точка, — сказала она.

— И как же мы их перехитрим? — спросил Джергенс.

— Мы и пытаться не будем, — ответила она.

Мы двое — единственные в мире люди, которым предстоит это испытать, думает Мелани. Даже если мы расскажем кому-либо о том, что произошло, расскажем в мельчайших подробностях, даже если однажды «Парамаунт» надумает снять об этом фильм и потом будет крутить его по всем странам, мы останемся единственными на свете людьми, которым довелось испытать это в действительности. Только Джек и я. Мы оба. Люди, которые собираются убить человека.

Он очень опасен, они прекрасно понимают это. Они прекрасно понимают также, что если уж делать это, то действовать надо быстро и наверняка. В таком деле нельзя допускать ошибок. Не так просто даже вдвоем справиться с этим сильным парнем, если он вдруг набросится на них, точно разъяренный бык. Нет, убрать его надо быстро, действовать решительно и наверняка.

Именно Мелани предлагает использовать в качестве орудия убийства дробовик. И не потому, что имеет какой-то опыт обращения с дробовиками. Просто она не раз видела в кино, как совершенно неопытные в таких делах люди хватают дробовик и палят из него, точно заправские снайперы. И еще в кино никто даже не заряжает этот дробовик. Держат его обычно на уровне талии и стреляют из этого положения. И никто не прицеливается в жертву, сощурив один глаз. Просто поднимают ствол — и бам! У насмотревшейся разных фильмов Мелани создается впечатление, что для того чтобы зарядить и вести огонь из дробовика, не требуется никакого особого умения. И еще она убеждена — опять же под влиянием фильмов, — что дробовик штука надежная и бьет наверняка, судя по огромным рваным ранам, которые оставляют пули в животах, головах и груди.