Владислав Кулигин - Пришелец из рая

Я только улыбнулся. Мы поднялись вверх по уходящей на холм улице и вышли к остановке монорельсового транспорта, стеклянному домику со скамейками для ожидавших. Здесь было многолюдно. Сидячие места заняты, и множество людей ожидало транспорта стоя. Нам с Виктором также не удалось найти себе местечко, и отойдя в сторону от остановки монорельсового транспорта мы стали ждать. По словам Виктора, монорельсовый транспорт ходил здесь довольно часто, и ожидание обещало быть не долгим.

Внезапно мое внимание привлек многоголосый хохот за моей спиной. Я обернулся и стал свидетелем неприятной сцены. Одну из скамеек заняла компания молодых людей лет шестнадцати – восемнадцати. Все одетые в пестрые цветастые наряды. Безумное сочетание ярких красок, должно быть, являлось чем-то вроде местной моды. Их было человек десять семеро парней и трое девушек. Смеялись они над седым стариком, который, едва держась на ногах от усталости, вежливо просил молодежь уступить ему место.

– Валил бы ты отсюда папаша, пока цел, – рявкнул на старика самый рослый из парней, наверное, бывший их предводителем.

Я смотрел за этой сценой и не мог поверить в происходящее. В моем мире уважение к старшим являлось почти религиозным понятием. Еще больше меня поразила реакция окружающих людей. Все от мала до велика старательно делали равнодушный вид, игнорируя происходящие события.

Старик, потеряв надежду, получить желаемое, повернулся и пошел прочь, но ноги изменили ему и он рухнул на асфальт. Молодежь разразилась хохотом. Не выдержав, я подошел к старику и помог ему подняться на ноги.

– Спасибо, сынок, – сказал он подслеповато щурившись. Очевидно видел он тоже не очень хорошо, потому, что не заметил моего третьего глаза и принял за своего соплеменника.

– Пока не за что, – сказал я, поворачиваясь к веселой компании.

– О! У нас появился герой! – сказал все тот же рослый парень. Все остальные тут же принялись хохотать. – Валил бы ты отсюда вместе с дедом своим.

– Тебя в детстве учили уважать старших? – спросил я, приближаясь к молодчикам.

Парень внимательно меня рассмотрел и, заметив следы третьего глаза на лбу, завопил пуще прежнего.

– Валил бы отсюда инопланетник, здесь земная территория! – сказал он, угрожающе поднявшись со скамейки. – Мы не любим таких как ты, и если что тебя здесь никто не спасет, понял.

– Если не извинишься, спасать придется тебя, – сказал я.

Парень напал первым, яростно закричав, он кинулся на меня, пытаясь сшибить с ног. Чуть отклонившись в сторону, я пропустил его вперед, затем выставив руку, на которую он наткнулся, изо всех сил рубанул ею вниз. Парень сам не понял, как оказался на земле. Чуть придавив его ногой, я поинтересовался, образумился он или нет. В ответ тот дико зарычал, кликнул своих дружков. На его зов отозвались двое самых смелых, остальные продолжали сидеть, пассивно наблюдая за происходящим.

Один парень попытался ударить меня кулаком в лицо, но я вовремя ушел с линии атаки, захватил его руку и резко крутанул кисть в свою сторону. Дико закричав, парень повалился на спину. Второго парня я заметил только тогда, когда бутылка с недопитым пивом в его руке поднялась в воздух и уже была готова обрушиться на мою голову. Я уже приготовился к неприятным ощущениям. Но тут вмешался Виктор. Один сильный удар ногой в корпус оказался достаточным успокоительным для подлого молодчика. Видя своих дружков поверженными, оставшаяся часть веселой компании тут же помчалась прочь с остановки. Дедушка, честь которого восстановилась, также как и все ожидающие транспорта внимательно, смотрел на меня.

Но дальше произошла еще одна сцена, повергшая меня в больший шок. Вместо благодарности и признательных слов на меня обрушились потоки брани и осуждений.

«Как же ты так жестоко их избил!?»: завыла толпа. «Инопланетная сволочь, убирайся прочь пока цел!» Последним ударом по моему пониманию здравого смысла стал громкий крик «полиция» из уст спасенного мною старичка, который видимо только теперь узрел во мне чужака.

Под напором толпы мы с Виктором вынуждено ретировались. В итоге до его старого знакомого нам пришлось идти пешком.

От воя полицейской сирены, доносящегося издали, по спине у меня побежали мурашки. Оглянувшись и к своему удовлетворению, не обнаружив преследователей, я немного успокоился.

– Сколько раз говорить тебе, не лезь не в свои дела, – сказал Виктор. – Может у вас это считается признаком хорошего тона, у нас за это можно сильно получить по голове.