Эдгар Уоллес - Неуловимый

— Скажите, в чем дело? — допытывался он.

Она покачала головой.

— Не могу, — твердо ответила она. — Я должна это сделать сама, и никто не сможет мне в этом помочь…

Но Аллан понял, что настал решающий момент.

— Вероятно, это касается Мейстера? Он угрожает вам и брату? Мэри, дайте мне немного времени, не ходите никуда! Я скоро вернусь!

Дом Мейстера был погружен во тьму. Казалось в нем все вымерло.

Но дежурный полицейский, стоявший у входа, сообщил Аллану, что слышал звуки рояля.

Аллан взял у него ключ от входной двери и тихо проник внутрь. Сверху доносились мелодичные звуки рапсодии.

Дверь Мейстера была заперта. Аллан резко постучал.

— Кто там? — послышался встревоженный голос Мейстера.

— Уэмбри… Откройте!

Адвокат распахнул дверь.

Аллан сразу заметил, что Мейстер пьян.

На лице его темнели синяки, поставленные Джоном.

Аллан повернул выключатель.

— Мне неприятен свет, — заворчал Мейстер. — Зачем вы включили…

— Мне нужно вас видеть, — твердым голосом сказал Аллан. — И я хочу, чтобы меня видели…

Мейстер уставился на него.

— Отлично, мистер Уэмбри! — сказал он, наконец. — Но, быть может, вы мне объясните, на каком основании вы чувствуете себя хозяином в моем доме?

— Нет, сначала вы объясните, о каком подлоге вы говорили с Мэри Ленлэ?..

Этот прямо поставленный вопрос несколько отрезвил Мейстера. Он покачал головой.

— Право, не понимаю, о чем вы говорите…

Мейстер тотчас же сообразил, что Мэри все рассказала инспектору.

— Вы врываетесь среди ночи и опрашиваете меня о каком-то подлоге, — притворно возмутился Мейстер. — Понимаю, вы полицейский и это ваше право, но мне как адвокату приходится так часто иметь дело с подлогами, что я, хоть убейте, не знаю, о чем вы сейчас говорите!..

Взгляд инспектора Уэмбри был устремлен на маленький, накрытый белой скатертью, круглый стол, стоявший среди комнаты. Под скатертью проступали очертания столовых приборов.

— Мейстер, вы чем-то угрожаете Мэри Ленлэ, и я хочу знать, в чем дело! — воскликнул молодой человек. — Вы заставляете ее сделать что-то против ее воли… Кажется, я догадываюсь, в чем дело… И я хочу предупредить вас…

— Как полицейский офицер? — прервал его Мейстер.

— Как мужчина, — подчеркнул Аллан. — Для отвратительного поступка, который вы задумали, не существует, быть может, законной кары, но имейте в виду: если вы причините зло Мэри Ленлэ, я вас достану из-под земли!

Глаза Мейстера сузились.

— Это угроза? Не забывайте, что люди, которым угрожают, обычно живут дольше всех… Мне угрожали всю жизнь и, однако, ничего со мной не случилось… Теперь мне грозит «Неуловимый», грозит Джонни и еще теперь ваша угроза… Но, представьте, я от этого нисколько не страдаю!..

Аллан смотрел на Мейстера жестким ненавидящим взглядом.

— Я не пойму, Мейстер, отдаете ли вы себе отчет в том, насколько близко находитесь от смерти?

Губы Мейстера дрогнули.

— Знайте же, Мейстер, что если мои догадки правильны, то в случае неудачи «Неуловимого», вы будете иметь дело со мной…

Мейстер долго смотрел на молодого человека, пытаясь выдавить улыбку на сером лице.

— Я вижу, что вы влюблены в Мэри Ленлэ! Да, это лучшая шутка, которую я слышал за последние годы!..

И Мейстер истерически расхохотался. Этот жуткий смех преследовал Аллана, когда он спускался по лестнице, и даже на улице ему долго казалось, что он все еще слышат его.

Аллан отсутствовал на службе в течение двух часов.

— Был здесь инспектор Блисс? — спросил он, возвратившись в участок.

— Да, сэр, — ответил дежурный полицейский. — Он заходил сюда на несколько минут, чтобы допросить арестованного молодого Ленлэ. Я дал ему ключ…

— А он долго его допрашивал?

— Нет, сэр. Около пяти минут.

Аллан задумчиво смотрел в огонь и машинально стряхивал капли дождя со шляпы.

— Ничего не случилось за время моего отсутствия?

— Нет, сэр. Только один из пьяниц буйствовал, и я позвал доктора Ломонда… Между прочим, сэр, вот что я нашел уже после вашего ухода в бумагах Джона Ленлэ…

Он протянул Аллану смятый клочок бумаги.

Аллан прочел несколько слов, набросанных, видимо, наспех:

«Вот ключ. Вы можете войти, когда хотите — № 57».

— Но ведь это же почерк Мейстера!

— Совершенно верно, сэр, — заметил сержант. — А дом номер пятьдесят семь принадлежит ему тоже… Вероятно, это будет иметь большое значение для молодого Ленлэ, не правда ли, сэр?..