Татьяна Устинова - Закон обратного волшебства

— Вот и я считаю, незачем. А у меня на этот счет… нет никого. Ну, на все случаи есть, а на этот нет!.. Кого я стану просить?!

— Она у нас, между прочим, мастерица загадки отгадывать, — тихонько сообщила Наталья.

— А я, между прочим, знаю! — свирепо сказал Илья Решетников, и девицы воззрились на него в изумлении.

Ох, как он ненавидел, когда девицы пялились на него с изумлением! Это еще от жены пошло — та все изумлялась, как он чего не скажет! И было в этом изумлении столько тонкости, столько сарказма, столько скорби, что под этим взглядом его обуревало желание немедленно выброситься в окно.

— А откуда вы знаете?

— Оттуда, что я вчера на улице встретил Славку-программиста! Он теперь у вас работает, а когда-то у нас работал!

— Наш Славик?! У вас работал?!

— Ну да. Славик. А что? Почему он не мог у нас работать?! Мы тут рядом… в двух шагах!

— И что он вам сказал, интересно знать?

— Он сказал — вон в окне Анфиска-сыщица. Вы то есть, я извиняюсь. Я спрашиваю, почему сыщица? А он отвечает — потому что все находит и любые загадки отгадывает.

Анфиса молчала, но по ее носу Наталья видела, что рекомендация Славика ей польстила.

— А я и думаю, значит, она — вы то есть — не только медсестра, но и… детектив, так сказать.

Так как Анфиса продолжала молчать, он еще раз с тоской рванул свой манжет, покрутил запонку и уставился в окно.

— Ну, не к кому мне обращаться! — сказал он с тоской. — Какой еще частный детектив?.. Выдумки из телевизора!.. А мне надо… разобраться. Этот ваш… Израилевич сказал: в следующий раз вы того… помрете. Он говорит: накапливается отрава-то. Во мне накапливается.

Он отвернулся от окна, покачнулся и взялся рукой за голову.

Этот жест был странным, болезненным, каким-то натужным. Загорелые пальцы на бритой голове казались толстыми и неуместными, он неуверенно потер висок и опустил руку.

Скулы у него покраснели.

Он не собирался устраивать никаких демонстраций, а получилось, что устроил.

Устроил словно специально для девиц с их «тонкостью» и изумленными взглядами!..

Та, которая с кудрями и шикарным бюстом, немедленно оказалась рядом с ним и вцепилась ему в локоть, уставилась в глаза и приоткрыла рот, и он стряхнул ее пальцы со своего локтя.

— Извиняюсь.

Кудрявая с бюстом куда-то отвернулась и сунула ему под нос стакан воды. Он взял стакан и попил немного.

Во рту было горько и так гадко, словно он жевал пенопласт и долго не мог проглотить. Вода вся застряла в пенопласте, в горло ничего не пролилось.

Анфиса смотрела на него довольно холодно.

— А… вы точно не алкоголик и у вас нет белой горячки?

— Точно и нет. Спасибо, Наташа.

— Пожалуйста, — пробормотала Наталья, никак не ожидавшая, что он запомнил ее имя.

Дверь открылась, и вошла Лида со своей чашкой в руке. Она никогда не оставляла чашку в шкафчике, всегда с собой носила. Она вошла, окинула медленным взглядом авансцену и перевела его в партер, где сидела Анфиса.

— В зале народу полно, — сообщила она скучным голосом, — а за столом одна Оксана. Как заведующей нет, так и в зале никто не работает, да, девочки?

Тут Наталья вдруг вышла из себя.

Она никогда не выходили из себя. А тут вдруг внезапно обозлилась.

— Чего тебе здесь надо, а? — спросила она пронзительным голосом. — Что ты все шпионишь, Лидочка?! Чего тебе не хватает?!

Она говорила и напирала на Лиду бюстом, и та хоть и нехотя, но начала отступать.

— И чашку свою прихвати отсюдова!

— Я чай пить хочу!..

— Вот когда мы уйдем, тогда и будешь пить! Не раньше и не позже! Поняла?

— Да что ты ко мне лезешь?! Не лезь ко мне!

— Это ты к нам не лезь!..

— Да я к вам не лезу, только всяким бандитам в аптеке делать нечего! Их надо в милицию сдавать, не приглашать туда, где материальные ценности!

Наталья вдруг покраснела, как помидор, воинственно тряхнула бюстом и пихнула Лиду в коридор.

— А… а он не бандит, выпалила она и зачем-то показала Лиде фигу, — он, может, ко мне пришел!

— А зачем это он к тебе пришел?!

— Ухаживает он за мной! Ну что? Съела?!

Илья Решетников распахнул глазищи и замер. Анфиса хохотала. Наталья захлопнула дверь перед возмущенным Лидиным носом, повернулась, погрозила Илье Решетникову пальцем.

— Что вы надо мной смеетесь?!

— Я? — удивился он. — Я не смеюсь.

По правде говоря, смеялась Анфиса. Наталья и ей погрозила.

— Нам надо работать, — сказала Анфиса, поднимаясь. — Извините нас, пожалуйста.

— Как работать? — поразилась Наталья. — Ты что? Разве не будешь ему помогать?!