Алексей Макеев: Девушка из низшего общества

– Через месяц тридцать будет.

– Ого, – взрослый какой! – восхитился я, но, разумеется, восхищение было деланым, ибо мне не было никакого дела до ее сына, просто правила приличия требовали выразить восторг женщине по отношению к ее дитя. – Женат?

Нина Николаевна впервые улыбнулась:

– Женат.

– И внуки есть? – продолжил я втираться в доверие женщины.

– Есть, внук. Два года ему. – При воспоминании о внуке улыбка домработницы стала еще шире.

– Сын со своей семьей у вас живет? – задал я очередной вопрос.

Женщина замотала головой:

– Нет, нет, мы взяли сыну ипотеку. Вот сейчас с мужем на нее и работаем.

Ну, вот вроде бы безобидные вопросы, а женщину удалось расположить к себе, а заодно выяснить, что Нина Николаевна выплачивает ипотеку, а значит, деньги ей нужны позарез. Так что, возможно, она и является тем самым воришкой, которого хочет разоблачить Алексей Михайлович Шереметьев. Но это пока лишь версия, не подкрепленная никакими фактами, но тем не менее домработница в числе подозреваемых. А теперь, раз Чеканшина расслабилась, можно перейти к основной части нашей беседы.

– Нина Николаевна, когда вам стало известно о том, что у вашего хозяина пропали деньги?

Женщина тут же насторожилась:

– Вы меня подозреваете в краже денег?

– Да нет, зачем же, – я пустил в ход все свое обаяние. – Я вас ни в чем не подозреваю, просто хочу узнать временной промежуток, в какой пропали деньги.

Женщина плотно сжала сухие губы, наморщила лоб, что явно свидетельствовало о работе мысли.

– Насколько мне известно, Алексей Михайлович положил деньги в ящик письменного стола в среду вечером, позавчера, значит, а обнаружил вчера вечером после работы.

– В котором часу вы позавчера ушли с работы?

– Часов в восемь вечера.

– Так поздно? – удивился я.

– Понимаете, Игорь Степанович, – сказала домработница, глядя куда-то мимо меня, – я здесь неподалеку живу, можно считать, в соседнем доме. Целый день неотлучно в доме Шереметьевых я не нахожусь, прихожу только тогда, когда требуется моя помощь – постирать, убраться в доме, приготовить обед или ужин, а так большую часть дня я свободна.

Я закинул ногу на ногу и, сцепив руки в замок, обхватил ими колено.

– А кто-нибудь из посторонних людей с вечера среды и до вечера четверга в дом приходил? Припомните, пожалуйста.

Женщина вновь наморщила лоб и провела ладонью по подбородку.

– Вроде никого не было, – проговорила она раздумчиво.

– Вспомните, – стал настаивать я. – Это очень важно. Может быть, приходил слесарь, газовик, сантехник, интернетчик…

После секундного размышления Нина Николаевна твердо сказала:

– Нет, никого не было… Ну за исключением Антона Павловича, который в среду принес, со слов Алексея Михайловича, ему деньги.

– А как вы думаете, Нина Николаевна, кто из членов семьи мог бы взять деньги? – задал я провокационный вопрос.

Женщина сразу же замкнулась.

– Понятия не имею, – сухо сказала она.

– А что вы можете сказать о семье Шереметьевых? О супруге Алексея Михайловича, его детях?

Вопрос домработнице явно не понравился, и, прежде чем ответить, она поерзала на стуле.

– Ну, что можно сказать, очень хорошая семья, положительная, – как-то вяло проговорила она. – Хозяйка Анастасия Федоровна, превосходная женщина, отзывчивая, добрая, никогда не унижает мое достоинство. И Андрей хороший парень – художник, романтик. Ну и о дочери Алексея Михайловича Ксении тоже ничего плохого сказать не могу. Девушка учится в институте, веселая, подвижная.

– Понятно, – проговорил я невесело – о хозяевах либо ничего, либо только хорошее.

– Ну, что же, спасибо за беседу, Нина Николаевна. Более не смею вас задерживать.

Я поднялся и двинулся к выходу. Домработница отправилась меня провожать. В прихожей, когда я надевал куртку, возник Алексей Михайлович.

– Уже уходите? – осведомился он.

Я пожал плечами.

– Ну да, с Ниной Николаевной поговорил, а больше никого из домочадцев нет. Если вы не возражаете, я подойду завтра с утречка.

Хозяин квартиры сложил на груди руки.

– Ну вы уж сами, – пробасил он, – Игорь Степанович, здесь разбирайтесь, потому что завтра хоть и суббота, вроде и нерабочий день, но мне нужно поехать по делам. Так что не обессудьте.

Я махнул рукой.

– Ладно, не впервой, справлюсь как-нибудь.

На прощание, пожав хозяину руку, а домработнице кивнув, я открыл дверь и вышел на лестничную площадку.