Роберт Уилсон - Расплата

– Алишия, ты меня слышишь?

Похищение, навязчивый голос, подталкивающий ее к вещам, о которых она прежде не помышляла. Все это могло быть правдой, но Алишия привыкла плыть по течению, не останавливаясь ни на минуту, чтобы разобраться в себе. Только сейчас она начала замечать двойственность. Необходимость и противодействие. Желание знать и страх перед этим знанием. С другой стороны, чего бояться? Она была не из трусливых. Как кто-то сказал, невежество и высокомерие – основа юношеского бесстрашия.

Ее разум тянулся к ответам, но неуверенно – так человек обычно шарит рукой в темноте, чтобы нащупать выключатель. Отец всегда говорил: смелость неведома человеку, пока он не совершит отважный поступок. Алишия стремилась найти ответ на последний вопрос своего тюремщика. Что именно в Джулиане заставило ее потерять голову? Этого не понимали даже ее друзья.

– Тук-тук! Есть кто-нибудь дома? – Голос упорно пытался достучаться до нее.

Открылась дверь. Алишия услышала топот ног. Грубые, тяжелые шаги. Вошедших было двое, догадалась она. От прикосновения холодных латексных перчаток у нее перехватило дыхание. Ее подняли с кровати, протащили по полу. Ноги отказывались повиноваться. Руки заломили за спину, сковали наручниками. Один из мужчин схватил ее за волосы и рванул голову назад, чуть не сломав шею. Сердце билось в груди, словно птица о стекло. Другой мужчина отвесил ей две пощечины, да так, что Алишия прикусила губу. Из глаз брызнули слезы. Она представила, как ее, слепую и беззащитную, волокут на плаху.

– Повторяю, у меня плохие новости, – сообщил голос. – Алишия, теперь ты меня слышишь?

Она не смогла выдавить ни слова, лишь кивнула.

– Скажи что-нибудь. Мне нужно слышать твой голос.

– Да, поняла.

– Переговоры с твоими родителями потерпели неудачу.

– Что это значит?

– Мы не смогли договориться, переговоры закончены. Мы предупреждали Фрэнка и Исабель, что произойдет в таком случае, но они не поверили. Больше говорить не о чем. Эпопея с похищением завершена, а значит пришла пора от тебя избавиться.

– Что?

– Как ни прискорбно, такое случается, когда проваливаются переговоры. Но мы не бессердечные мерзавцы, поэтому решили дать тебе возможность сказать последние слова родителям… Или кому угодно. Теперь, когда ты знаешь, что родители столь несговорчивы, может, тебе и не захочется ничего им говорить.

– Я ведь сделала все, о чем вы просили! Ответила на все вопросы. Могу ответить еще. Я… я…

– Алишия, не пойми неправильно, дело не в тебе. Во всем виноваты твои родители. Ничего не поделаешь. Прости, что приходится прибегать к крайним мерам. Нам… то есть мне казалось, что терапия приносит плоды.

– Не понимаю, – прошептала Алишия.

Ее охватил озноб. Пульс выбивал бешеную барабанную дробь. Во рту пересохло, растрескавшиеся губы болели, глаза тщетно метались в поисках смысла, выхода или хотя бы лучика света под черной бархатной пеленой маски.

– Чего тут понимать? Ты, разумеется, огорчена, но я говорю как есть. Переговоры провалились. Твои родители отказались выполнять наши требования. Все кончено.

– Но прошло всего…

– Шестьдесят часов. Мы рассчитывали решить вопрос за двое суток. Чем дольше мы тебя держим, тем опаснее для нас. Здесь, в Лондоне, и у стен есть глаза и уши.

– Вы же сказали, чтобы они не ходили в полицию. Не верю, что они ослушались.

– Ходить-то они не ходили, но мы все равно вынуждены были быть настороже. Замести кое-какие следы. Пришлось убить Джима.

– Вы убили Джима? За что? Вы же сказали, он непричастен!

– Я соврал. Еще как причастен. Он тебя сдал. Подсыпал кое-что в бокал и доставил тебя нам. Ему хорошо заплатили, но у некоторых людей слишком длинные языки, сама знаешь. В этом городе каждый хочет привлечь к себе внимание, получить свою минуту славы.

– Если вы замели следы, – Алишия судорожно хваталась за последнюю соломинку, – то о чем вам беспокоиться? Я вас не видела, даже вашего настоящего голоса не слышала и ничего о вас не знаю.

– Полиция нашла Джима. Мы обставили все в лучшем виде – таблетки, алкоголь, самоудушение, но…

– Хватит, не хочу знать! Зачем вы мне это рассказываете, если собираетесь убить?

– Следователей так просто не обманешь. Они заметят подвох. Даже ты заметила бы.

– На расследование уйдет время. Вы еще можете договориться с родителями…

– А толку? С ними работает профессиональный переговорщик, он указывает твоей матери, что и как говорить. Если бы не он, все было бы куда проще.