Роберт Уилсон - Расплата

– Ты доставишь деньги?

– Собираюсь, – сказал Боксер, одновременно читая на экране ноутбука новое сообщение от Мерси. – Мерси говорит, что утром их фургон спрессовали на свалке.

– Значит, они чувствуют, что прижаты к стенке.

– Не то слово, учитывая, что они собирались бежать пешком с пятью набитыми деньгами сумками по пятьдесят килограммов каждая. То ли дело сто тысяч – легко и компактно.

13 марта 2012 года, вторник, 13:15 по местному времени,

10:15 по лондонскому

Объединенные Арабские Эмираты, международный аэропорт Дубая

Амир Джат прилетел в международный аэропорт Дубая. Багажа у генерала не было, только ручная кладь. Ожидавший его водитель отвез Джата в дом на Четырнадцатой «А» улице в районе Аль-Вахеда. За время пути они не обменялись ни словом.

– До вашего рейса не так много времени. – Агент Джата подал ему стакан кипяченой воды. – Махмуд Азиз просил уведомить, что ни одна группировка из состава «Аль-Каиды» не планирует никаких операций в Лондоне.

– А что насчет бывших членов «Аль-Каиды» и тех, кто пытается завоевать ее расположение?

– Сложно что-либо утверждать наверняка. Махмуд Азиз надеется, что получит больше информации к моменту вашего прилета в Париж.

– Передай ему, что похитители не выдвигали финансовых требований. Лишь попросили «проявить искренность».

– Что это значит?

– В том-то и подвох, – вздохнул Джат. – Никто не знает.

– Я передам, – сказал агент. – Махмуд Азиз оставил указания, как найти его человека в Лондоне. Вам нужно будет отправиться к учебному центру «Аль-Хира» на Плашет-роуд, это в Ньюхэме. Ближайшая станция метро – «Аптон-парк». В центре спросите Салима Чиму.

– А если там будет закрыто?

– Хотите действовать немедленно?

– Я и так не уверен, что успею вовремя. Скажите Махмуду Азизу, что его ребята должны начать поиски прямо сейчас.

– Что им искать?

– Все, что может быть связано с похищением Алишии, дочери Фрэнка д’Круша. – Нарочитая бесстрастность агента выводила Джата из себя. – Пусть выяснят, где держат девушку, и готовятся отбить ее у похитителей.

– Что-нибудь еще?

– Это все.

– Я смотрел лондонские новости, – сообщил агент, – и там не было ни слова о похищении. Должно быть, информацию запретили выдавать в эфир.

– Махмуд Азиз утверждал, что его парни справятся.

Тень сомнения скользнула по лицу агента. Он не имел ни малейшего представления о способностях ребят Махмуда Азиза, но точно знал, что в таком большом городе, как Лондон, почти невозможно найти спрятанного человека, располагая столь скудными данными. Знал он и то, что говорить об этом Амиру Джату не следовало. Агент действовал в соответствии с полученными приказами.

– Будет сделано, – сказал он.

– Дайте мне номер этого Салима Чимы. – Генерал достал мобильный телефон.

Агент продиктовал номер и передал Джату немецкий паспорт. Тот тщательно изучил документ и фотографию в нем, затем пошел в ванную и переоделся в приготовленную для него одежду – черные брюки, белую рубашку и черный свитер. Свой национальный костюм он сложил в черный полиэтиленовый пакет. Бороду пришлось сбрить, волосы зачесать, как на фотографии в паспорте. Уже на пути к выходу агент передал ему спортивную куртку, пальто и билет на самолет на то же имя, что и в паспорте.

В 13:45 Амир Джат снова был в аэропорту, а в 14:00 сел на рейс из Дубая в Париж.

Дэн не мог припомнить, когда еще так сильно боялся. Он не испытывал страха даже перед неминуемым арестом за кражу лекарств из больницы. Смерть его не пугала. За время работы медбратом ему довелось повидать достаточно летальных исходов, чтобы не бояться ее. В ужас Дэна приводили мысли о том, как именно смерть его настигнет. Чьих рук это будет дело? Кевина? Дэн никогда не присутствовал при том, как он пытал людей, но был наслышан о его методах. А как-то раз даже заглядывал в специально оборудованную пыточную камеру в подвале склада на Сент-Джеймс-роуд. У Кевина явно были гомоэротические наклонности, и Дэн старался не думать, как тот проводит свое свободное время.

Полицию тоже нельзя было сбрасывать со счетов. Арест, доставка в участок, бесконечные допросы – все это так изматывает. Потом слушание дела, вынесение приговора и возвращение в тюрьму, где ведется своя подковерная борьба, свои интриги, разборки, унижения, наркотики и отвратительная еда. В этот раз его засадят если не пожизненно, то лет на двадцать уж точно.