Татьяна Коган - Эффект недостигнутой цели

На улице какой-то лихач резко затормозил, взвизгнув покрышками.

В кабинете начальника районного УВД было непривычно многолюдно. За столом перед ноутбуком сидел взъерошенный Менджусов, вокруг него, прилипнув взглядами к экрану, стояли Сомов, Патрикеев и сам Асадчий. У стены, на стуле сидел бомж Елка, интеллигентно сложив руки на коленях.

Черно-белое изображение транслировало происходящее в придорожном кафе «Три шампура». Картинка не самого высокого качества, но приемлемая, чтобы разглядеть сидевших за столиком мужчину и женщину.

Меджик подкрутил динамики, увеличивая громкость.

«– Спасибо. Вы отлично заплатили.

– Кто бы мог подумать, а? Какая-то малолетняя девка терроризировала целый район! Вы раньше убивали женщин? Или это первый раз?»

Асадчий, опиравшийся руками в стол, нервно разогнулся.

– Ладно, пора. Деньги она ему передала, дальше тянуть не будем. Берем горяченькими сразу двоих, организатора и исполнителя.

Он включил рацию:

– Сема, посылай ребят.

Бажин поднялся, взяв с пола набитую деньгами сумку. Телефон в кармане прожигал тонкую ткань брюк.

«Почему мобильный такой теплый, если я его не использую»? – мысленно спросил себя Руслан и тут же с предельной ясностью понял ответ и на этот вопрос, и на все остальные.

Когда вооруженные омоновцы ворвались в помещение, его мозг прошила острая вспышка, будто дернули обнаженный нерв: в спортзале Сомов сказал, что тело обнаружил Патрикеев. Но как Патрикеев оказался в подъезде Сашиного дома? Что ему там понадобилось? Подсознание подсказывало Руслану, посылало намеки, пытаясь спасти. Теперь он отчетливо вспомнил, чье лицо видел во сне.

Но было уже поздно. Проклятый город перехитрил его.

На него налетели сразу трое, выбили стул из-под ног.

– Лечь на пол, руки за голову!

Полгода спустя

Для кого-то это был один из многочисленных, похожих один на другой курортных городков, но для него это был целый континент. Его личный. Созданный будто на заказ.

С началом сентября схлынул большой поток туристов с детьми, но на центральном пляже все еще негде было яблоку упасть. В сезон местные обходили центральный пляж стороной.

Патрик присел на покатый, нагретый солнцем валун и, сощурившись, посмотрел на широкую галечную полоску берега. Это место, затерянное среди скал и скрытое от глаз вездесущих приезжих, долгое время принадлежало лишь избранной горстке ценителей. Увы, в этом году кто-то из туристов набрел на дикий пляж, и вскоре туда потянулась вереница жаждущих уединения отдыхающих.

К счастью, к вечеру берег пустел, добираться обратно в город по темноте народ не хотел и предпочитал уходить пораньше, сматывая лежаки и складывая пляжные зонтики. Самые отважные задерживались до глубоких сумерек, но сегодня Патрику повезло – на берегу не осталось никого.

Отчетливый диск солнца плавно катился вниз, разрезая перламутровую воду мерцающим оранжевым скальпелем. Полосатые склоны скал обрывались у самой кромки прибоя. Патрик снял футболку, положил ее на валун и откинулся назад, заложив руки за голову. Маленькая прозрачная медуза на его груди колыхнулась и замерла в закатных лучах.

– Вставай и сражайся! – скомандовал кто-то над ухом. – Ты чего это разлегся, а?

Патрик лениво сел и пожал протянутую Гариком руку. Два ротвейлера подбежали, ткнулись мордами в ладони, здороваясь. Позади них вышагивали по каменистому пляжу Самсонов и Саша.

– Разбудил человека, да? – укорила Гарика девушка. – Никому от тебя покоя нет!

– Начинается, – хмыкнул Самсонов, обращаясь к Патрику и усаживаясь рядом на край валуна.

– И вечный бой! Покой нам только снится, – весело продекламировал Гоп.

– Цитатами обычно сыплют те, у кого нет собственных мыслей. – Саша одарила товарища ядовитой улыбкой.

– Да чего ты злая такая? Давай я тебя в кино свожу, может, подобреешь?

– Мне приятнее смотреть фильмы в одиночестве.

– С каких пор?

– Всегда.

– Да нет! С каких пор меня должно волновать то, что тебе приятнее? – деловито поинтересовался Гарик и тут же загоготал.

– Вот придурок. – Саша беззлобно фыркнула и повернулась к Патрику, скользнула глазами по татуировке. На мгновение их взгляды встретились, заново пережив принадлежавшую только им двоим историю, и разбежались – легкие, веселые, свободные от драмы.

– Я пойду поплаваю! – сообщил Гарик, стягивая через голову майку и обнажая загорелый мускулистый торс.

– Я тоже! – Саша сбросила шлепанцы, быстро избавилась от верхней одежды и побежала в лениво перекатывающиеся волны. Спереди на ее шее белела тонкая линия шрама.