Татьяна Коган - Эффект недостигнутой цели

Апокалипсис представлял себя в тесной камере, год за годом, без возможности тренироваться, и начинал задыхаться от паники. Он совершил ошибку! Самую страшную ошибку в своей жизни. Он ведь знал, чего стоит его удар, и должен был контролировать силу. Должен был держать себя в руках! Если бы отмотать время назад, получить шанс переиграть все по-новому, он бы не позволил себе сорваться…

Несколько дней спустя он угрюмо плелся на тренировку, надеясь преодолеть возникший внутри блок, и увидел на стенде «Их разыскивает милиция» собственное изображение. Фоторобот был выполнен не без изъянов, но все-таки довольно точно. Те, кто знал Сомова лично, непременно заметили бы сходство.

Уже сейчас фанаты бокса узнают Апокалипсиса в лицо, это чудо, что никто пока не провел параллели с разыскиваемым убийцей. А если он все-таки решит полететь в Штаты и бороться за чемпионский титул… Его ведь могут повязать прямо в аэропорту…

В тот вечер он так и не дошел до спортзала. Всю ночь просидел дома, не смыкая глаз и прикидывая дальнейшие варианты. Утром собрал вещи, сел на поезд и навсегда покинул столицу, никому ничего не объяснив.

Он был слишком подавлен. Другой на его месте рассмотрел бы возможность уйти в тень, переквалифицировавшись в тренера, и потихоньку воспитывать чемпионов, но Сомов не терпел полумер. Да и как бы он находился в зале, тренируя учеников, когда его собственная боксерская карьера так бездарно провалилась? Нет уж. Если обрывать нити, то все и полностью. С профессиональным боксом покончено.

Позже, устроившись в школу и открыв секцию для всех желающих, Сомов не нарушал данное себе обещание. Он не готовил великих спортсменов, он просто помогал мальчишкам стать сильнее. И находил в этом утешение.

За все эти годы он так и не вышел на ринг. Страх, однажды поселившийся внутри, укоренился в сознании, стал его неотъемлемой частью. Иногда на отдых в город приезжали достойные боксеры и, услышав о легендарном Апокалипсисе, приходили в зал. Несколько раз Сомов почти соглашался на спарринг, но в последний момент отказывался. Ладони потели, ноги тяжелели, и почти забытое, близкое к панике чувство накрывало его с головой. А что, если он не рассчитает удар? Что, если снова убьет?

То, что случилось в зале, разрывало шаблоны и казалось невероятным. Бажин разозлил его, как никому прежде не удавалось. Но дело не в том, что Сомова спровоцировали, ему, слава богу, уже достаточно лет, чтобы научиться держать себя в руках. Дело в том, что Сомову захотелось выйти на ринг и проверить чужака на прочность. Он отчетливо помнил тот момент, там, в подсобке, когда мозг прошила отчаянная мысль, а сердце мгновенно ее подхватило. И не было ни прежнего ужаса, ни мучительных сомнений. Сомов просто надел перчатки и вышел на ринг.

И будто бы не существовало всех этих долгих лет и целой прожитой жизни. Он словно вернулся туда, где все закончилось, и начал сначала. Апокалипсис, полный сил и энергии, в прекрасном настроении и отличной физической форме, перелез через канаты, чтобы разгромить противника. Как же давно он не испытывал этого острого удовольствия – управлять отзывчивым телом и не бояться.

Это был восторг. Пьянящий, эйфорический. Снова ощущать, что способен контролировать силу удара, и не опасаться последствий. Намереваясь послать Бажина в нокаут, Сомов немного замедлился в самом конце, делая удар не столь убийственно тяжелым. Но и этого хватило, чтобы противник провалился в беспамятство.

Апокалипсис почти физически ощущал, как слазит старая, задубевшая кожа, а вибрирующая энергия заполняет его до краев. После целой вечности самоограничения он снова задышал полной грудью и почувствовал себя по-настоящему свободным.

– Борис Иваныч, можете объяснить, как лучше обыграть вчерашнюю комбинацию, если противник работает в атакующем ключе? – Прицеп рискнул окликнуть погруженного в размышления тренера.

– Пошли на ринг, – охотно отозвался Сомов и потянулся за висевшими на тренажере перчатками, чем вызвал у Василия секундное замешательство.

– Чего уши развесил? – подтолкнул его тренер. – На ринг, говорю!

Стоявший у шведской стенки Меджик подмигнул Саше:

– Смотри-ка, Иваныч разошелся. Новичок на него, что ли, повлиял?

– Этот новичок влияет на каждого, с кем знакомится, и мне это жутко не нравится. – Саша потрясла одной ногой, потом второй, расслабляя мышцы после приседаний с весом.

– Да брось! Нормальный же парень. – Артем повис на перекладине, подтянулся два раза на одной руке и спрыгнул. – Тебе-то он чем не угодил?