Мария Очаковская - Проклятие Византии и монета императора Константина

– Скажите, значит, и разноглазую Алину, и вторую женщину он отравил, потому что считал их виновными в гибели своего отца? – спросила Елена.

Неверов кивнул.

– Не только их. Но и археолога Тарасова, и моего коллегу, дядю Мишу Шестопала. Жертв было бы больше, если бы он смог подобраться к конторским. Дело-то было на контроле ФСБ. Но комитет есть комитет, тут у Кузнецова руки коротки оказались.

– Но как ему удалось так близко подобраться к своим жертвам? Он же использовал яд, а не снайперскую винтовку? Это ведь надо как-то познакомиться с человеком, войти к нему в доверие, насколько я понимаю… – недоумевала Елена.

– Так он и входил, еще как входил. Сперва, конечно, наблюдал за жертвами, а потом знакомился, играя на их же человеческих слабостях. К примеру, Дмитриева и Жарко были дамочками одинокими и чересчур охочими до мужиков, извините за выражение, – продолжал Неверов. – С дядей Мишей Шестопалом – и того проще. Он как в отставку вышел, то, чего уж греха таить, крепко закладывать стал. Думаю, и к археологу Тарасову наш мститель сумел подобрать ключик.

– Невероятно! Тут надо иметь не только криминальный, но и актерский талант, – заключила Лидия Борисовна.

– Для нашего Дантеса это сущие пустяки. Были бы вы на том допросе, товарищ подполковник! – Неверов обернулся к Торопко. – Какой он перед нами спектакль разыграл!

– Чистейшая правда. Я бы никогда в жизни его не заподозрил. Никогда! – признался Дмитрий Сергеевич.

– И я, – согласилась Алевтина. – С виду Денис был ну просто абсолютно нормальный парень, симпатичный даже. Мы с ним болтали, гуляли…

– Боже мой! Моя внучка и убийца! – всплеснула руками Лидия Борисовна.

– Да я сама в шоке была, когда мне сказали, что это он всех метанолом травил. А главное – чуть папу не убил! – возмутилась Алька. Вся эта история до сих пор не укладывалась в ее голове. – Честно говоря, я так и не въехала, почему на раскопках он использовал не метанол, а что-то другое… – помолчав, продолжила Аля, – что-то совершенно запредельное. Отчего вдруг началась эпидемия оспы?

Лидия Борисовна ахнула.

Капитан театрально развел руками:

– Думаю, что теперь этого никто уже не узнает. На допросе прозвучало одно невнятное название – ОВИ-14. Но объяснений никаких не последовало. Ну, а потом… – Неверов снова обернулся к Торопко: – Я вам уже говорил, товарищ подполковник, что в последний день к нам туда заявились люди из конторы и все разговоры об эпидемии велели прекратить. Что это за лаборатория, в которой работал Кузнецов, выяснить нам не дали. Видать, что-то особо засекреченное, про что нам знать не положено. Отчет вирусологов у Кудимова изъяли. Прикиньте, какая у него при этом сделалась морда лица! – Капитан хохотнул.

– Игорь, позвольте личный вопрос? – снова вступил в разговор Дмитрий Сергеевич. – Ответьте, почему же Денис после первой неудачной попытки, так сказать, меня убить, не предпринял повторную?

– Потому что у него, как у Эдмона Дантеса, месть имела изобретательный, изощренный характер, – прозвучал несколько странный ответ капитана.

И Торопко счел нужным пояснить:

– Могу предположить, что в какой-то момент преступника перестало интересовать убийство как таковое. Вероятно, ему показалось, что просто убить – это слишком мало. Такое бывает. Я говорил с врачами. Одержимый, психически больной человек, возможно, шизофреник на такое вполне способен. Словом, Кузнецов задумал нечто другое – он решил опозорить своего врага, разрушить его жизнь, карьеру, насладиться его позором. Думаю, что он стал импровизировать, и тогда у него возникла идея с кражей золотых находок. А потом началось следствие, и Кузнецов попытался навести подозрение на вас. Если я правильно понял, он же вам в карман куртки подбросил монету?

– Да, да, тут он совершил ошибку, – подтвердил Лобов.

– Каждый преступник в конце концов совершает ошибку! – заявила Алевтина. – И потом, папу вообще никто не мог подозревать!

Валерий Петрович не разделял убежденности Али.

– Заподозрить можно любого человека. – Он слегка улыбнулся. – Однако преступник покончил с собой, дело закрыто. Всю правду до конца мы не узнаем никогда, теперь нам остается только строить предположения, – подытожил Торопко.

За окном стало смеркаться, а беседа все продолжалась, вопрос следовал за вопросом. В какой-то момент капитан Неверов спохватился и собрался было уезжать, но гостеприимные дачники уговорили его остаться на ночь. Снова и снова кипятили чайник, и чай, никому не доверяя, заваривал, разумеется, сам Валерий Петрович. Все были настолько увлечены, что едва не пропустили телеинтервью Дмитрия Сергеевича. Спасибо Алевтине, которая вовремя включила телевизор.