— Да, чтобы добиться от него, где сейчас Сара Хамфри...
Однако большую часть пути они молчали.
В Роуэйтоне Квин внес чемоданы Джесси в дом. Он отрегулировал плохо закрывавшийся кран на кухне, восхищенно отозвался о цинниях, выращенных Джесси, выпил предложенного ею кофе, но все это время держался как-то отчужденно, и у Джесси снова начала болеть голова.
«Нет, я ему помогать не буду, — с яростью подумала она. — Не буду, не буду!..»
Квин отклонил предложение отвезти его на вокзал и тут же вызвал по телефону такси.
Уже в самый последней момент, когда машина ожидала у крыльца, он вдруг сказал:
— Джесси, я не могу уехать без того...
— Да-да?
— Без того... ну, без того, чтобы не поблагодарить вас...
— Поблагодарить меня?! — «Милая моя, — подумала она, — да ты уже перестаралась! Но как же другим-то удается выходить из подобных положений? » — Боже мой, но за что?
Носком ботинка Квин бесцельно водил по ковру.
— За два самых чудесных месяца в моей жизни.
— Это я должна поблагодарить вас, мистер Квин. Мягко выражаясь, я тоже не скучала. — «Ну и ответ! ».
— Я не имею в виду дело Хамфри. — Квин дважды откашлялся, причем второй раз с раздражением. — Вы стали значить для меня очень много, Джесси.
— Серьезно? — «О, боже! »
— Да, очень много. — Он с гневом уставился на ковер. — Я понимаю, что не имею права...
— Ричард!
— Я хочу сказать, что человеку моего возраста...
— Опять вы об этом!
— А вы такая моложавая и красивая...
«Не хватает только, — подумала Джесси, — чтобы у меня, как всегда бывает в таких случаях, заурчал желудок... Вот, начинается».
— Да, Ричард? — нарочито громко поспешила спросить она.
В это мгновение таксист принялся отчаянно сигналить. Ричард Квин густо покраснел, схватил руку Джесси, потряс ее, словно пытался удержать вырывавшуюся рыбу, пробормотал: «Я вам потом позвоню» — и выбежал.
Джесси опустилась прямо на пол и разревелась.
«Никогда он больше не позвонит, — решила она. — Зачем это ему нужно? Я все время кокетничала с ним, а потом отвернулась от него. Не вернется он! »
Она приняла две таблетки аспирина и, чтобы наказать себя, не стала запивать их водой. Потом она занялась развешиванием своих платьев.
«Убитые младенцы... Мое справедливое негодование... А знаешь, Джесси Шервуд, — безжалостно сказала она себе, свирепо заталкивая в шкаф плечики с платьями, — правда заключается в том, что ты противная старая дева. Да, да, сварливая старая дева. Сама во всем виновата, и нечего теперь сваливать вину на кого-то. Дело не только в том, что ты поощряла беднягу и довела его до того, что он снова почувствовал себя молодым, а потом повернулась к нему спиной... »
Однако мысли Джесси упорно возвращались к наволочке. Она пыталась не думать о ней, но ничего не могла с собой поделать. Как она была уверена, что им удалось сделать точную копию той, которую она видела, а ведь оказалось, что это не так! Хамфри с одного взгляда определил подделку. Но — каким образом? Что именно она не заметила или забыла? Может быть, ей удастся припомнить это сейчас?
Джесси зажмурилась и, все еще стоя около шкафа, представила себе детскую, себя в ней, склонившуюся над кроваткой при слабом свете ночника, подушку на ребенке... и наволочку... наволочку... Однако ничего нового о ней вспомнить не могла и, бросив платье на пол, опустилась в кресло у окна, откуда могла видеть свой крохотный садик. Здесь все еще цвели ипомеи и петуньи; на кизиле краснели немногие, не склеванные птицами ягоды. Мысленно Джесси продолжала твердить: «Я помогу ему! Помогу! » Как это чудовище могло избавиться от наволочки? Он ее не сжег и не изрезал... В этот момент он бесспорно испытывал давление со всех сторон: на него давили сознание собственной вины, истерика жены, тот факт, что здесь находился доктор Викс и с минуты на минуту должна была появиться полиция... Ведь в таком положении люди вынуждены действовать поспешно и не очень обдумывают свои шаги. И Ричард заметил в среду вечером, что Хамфри тогда был всецело поглощен мыслью о том, как скорее и проще отделаться от наволочки.
«Предположим, что я бы оказалась на его месте, - лродолжала размышлять Джесси и даже вздрогнула от этой мысли. — Предположим, что пронырливая няня обнаружила, что ребенок мертв, весь дом в смятении, тут уже находится доктор Викс, скоро должны приехать полицейские — и в этот момент, к своему ужасу, я заметила бы, что на наволочке виден отпечаток моей руки. Разумеется, полицейские ни в коем случае не должны найти эту наволочку, ибо иначе они немедленно поймут, что произошло убийство... Нужно отделаться от этой наволочки... живо... живо... Кто-то идет сюда! Чей это голос?
Читать дальше