Наталья Александрова - Священный изумруд апостола Петра

– В дальней южной стране жил некогда человек, который учил людей добру и справедливости. Он был не простой человек, а сын Бога, и Бог послал его на землю, чтобы исправить человеческий род. Этого человека звали Иисус. Злые люди предали его и казнили, но он победил смерть и воскрес на третий день…

– Мы слышали о воскресшем человеке, – отвечал Рагнару старый дружинник. – К нам приходил нищий, который рассказывал о нем. Но эта вера – вера слабых людей…

– Вера слабых людей? – переспросил Рагнар. – Это – моя вера. Кто считает меня слабым – пусть сразится со мной!

Дружинники молчали, глядя на своего нового вождя. Ни один из них не выступил вперед, ни один не посмел сразиться с ним.

– Еще раз говорю: если кто-то из вас считает новую веру верой слабых людей, пусть примет мой вызов.

И снова ни один из дружинников не посмел выйти вперед.

– И третий раз повторяю: если кто-то хочет принять мой вызов – пусть сделает это сейчас, иначе все вы примете новую веру и будете верно служить единому Богу!

Тогда вперед вышел дружинник по имени Белый Волк.

Он поднял над головой меч и проговорил:

– Мой дед верил в древних богов, и мой отец верил в древних богов, и я верю в древних богов – тех, что живут в ручьях и озерах, в деревьях и камнях. Это сильные боги, и они всегда помогали мне в бою и охоте. Их много, и сила их велика. Посмотрим, поможет ли тебе твой единственный Бог.

И Белый Волк принял вызов Рагнара, и мечи их скрестились.

Воины сражались долго, от утренней зари до полудня, и все время, пока они сражались, черные тучи собирались над поляной, а в ветвях деревьев, в густых зарослях колючих кустов раздавались странные звуки – скрип и стук, рычание и вой. Должно быть, древние боги пытались помочь Белому Волку в поединке с новым вождем.

Но когда наступил полдень, разошлись черные тучи и солнце выглянуло в просвет, и в ту же минуту Рагнар ударил Белого Волка своим мечом, и пронзил его грудь, и Белый Волк упал мертвым.

И в густых зарослях раздались жалобные крики, и стоны, и рыдания, а потом наступила тишина – должно быть, древние боги ушли дальше на север.

И тогда дружинники один за другим подошли к Рагнару, и преклонили колени, и сказали, что готовы принять новую веру, потому что видели ее силу.

И Рагнар окропил своих дружинников водой, и крестил их Святым Крещением, и приняли они свет истинной веры.

И с того дня несли они свет истинной веры всем племенам скудной северной земли, и слава Рагнара и его верной дружины гремела по странам Севера.

Женщина средних лет, с волосами цвета темного меда, оторвала взгляд от микроскопа и подняла голову. Большая черная собака, лежавшая у ее ног, тоже насторожилась – но на мгновение позже хозяйки.

Елена Юрьевна – а именно так называли эту женщину ее немногочисленные знакомые – едва заметно улыбнулась. Пока что у нее все хорошо с чутьем. Лучше, чем у собаки.

А еще на секунду позже в дверь деликатно постучали.

– Входи, Фелипе! – проговорила хозяйка своим красивым, мелодичным голосом. Она узнала своего верного слугу по стуку. Впрочем, никого, кроме него, здесь и не могло быть.

Дверь открылась, и в комнату безмолвно вошел невысокий худощавый мужчина в черном, с немного раскосыми желтыми глазами на оливково-смуглом лице.

– Здравствуй, Фелипе! – приветствовала его Елена Юрьевна. – Какие новости?

По-прежнему безмолвно Фелипе подошел к столу и положил перед хозяйкой несколько фотографий.

Елена Юрьевна придвинула фотографии ближе, внимательно рассмотрела их.

На всех фотографиях была изображена невзрачная женщина неопределенного возраста в голубом рабочем халате.

Женщина лежала на полу в неудобной, неестественной позе, неловко подогнув левую ногу.

И эта поза, и пустые, широко открытые глаза однозначно говорили о том, что женщина мертва. О том же говорил и землистый цвет ее кожи, и при жизни не отличавшейся здоровым румянцем.

– Вот как, – проговорила Елена Юрьевна, отодвигая фотографии. – Значит, и она не справилась с заданием. Значит, и ее репутация оказалась преувеличенной. Вот и верь после этого самым лучшим рекомендациям! Что же делать, Фелипе?

Елена Юрьевна взглянула на своего слугу, безусловно, не ожидая от него ответа: во‑первых, он был глухонемым, во‑вторых, она никогда ни с кем не советовалась, принимая важные решения исключительно самостоятельно.