Андрей Баширов - Число зверя

— Не знаю, когда теперь тебя увижу. Сейчас заеду в штаб, а оттуда — в Исламабад. Дел будет много, так что сюда не скоро опять выберусь. Я вот что хотел сказать — это не твои люди неделю назад в Читрал героин отсюда везли? Тебе известно, что их наша пограничная стража взяла? — спросил Манзур. — Ты смотри, полегче с этим — власть у нас сменилась, и госпожа новый премьер-министр обещала крепко торговцами наркотиков заняться.

— Кто тебе сказал, что это мои люди были? — Башир изобразил удивление.

— Неважно кто. Я тебе доказывать ничего не собираюсь, сам все прекрасно знаешь. Подожди, не перебивай. Мы с тобой друзья, почти братья, вместе советских били, потому и предупреждаю. Я сам этим грязным делом не занимаюсь и тебе говорю — брось, пока не попался.

— Я не боюсь. Ты мне лучше скажи — ваши генералы в Исламабаде и Лахоре себе дворцы на какие деньги выстроили? На жалованье, да? У этих, которых в Читрале взяли, сколько героина нашли? Килограммов пять, не больше, а вот ваши военные его тоннами — на грузовиках и самолетах — гонят в Пакистан, а оттуда в Америку. Будто это никому не известно!

— Потише ты! Мне известно и то, чего ты не знаешь. Раньше, пока вы американцам нужны были, они на это ваше занятие глаза закрывали. Для войны деньги необходимы, а наркотики — это и есть деньги. Так оно и шло своим чередом. Теперь же война к концу идет — так или иначе, — и интерес к ней после ухода советских они потеряли, а вот наркотики эти у них у самих уже поперек глотки стоят. Жмут они, имей в виду, на нашего премьер-министра изо всех сил, чтобы она меры принимала, и я думаю, что угрозами на этот раз не закончится. Про нашего парламентария из Малаканда, Гафурзая, слыхал?

— Это как его за наркотики арестовать хотели, а он в своем замке заперся и все свое племя против полиции двинул? — ехидно ухмыльнулся Башир. — Говорят, что полиция от него так удирала, что от Малаканда до ее казарм в Пешаваре пыль столбом стояла.

— Чего ты радуешься? Ты-то не Гафурзай. Да и до него когда-нибудь все же доберутся.

— Я, конечно, человек маленький, — покорно согласился Башир и вдруг свирепо глянул в упор на Манзура, — однако связываться с моими моджахедами никому не советую. Да я один роты вашей полиции стою! Попробуйте-ка, возьмите! А жить мы, афганцы, будем так, как нам захочется. Ну ладно, Манзур, мне пора и тебе тоже. Бог даст, еще свидимся. Прощай!

В штабе Манзура ожидал сюрприз. За столом, склонившись над большой картой, сидел человек в лихо заломленной назад читральской шапочке, в котором Манзур узнал снискавшего себе мировую известность многолетним упорным сопротивлением советским войскам в долине Панджшер командира Ахмад Шах Масуда. Манзур был немало удивлен — все годы войны Масуд вел себя подчеркнуто независимо и демонстративно старался держаться особняком от пакистанцев. Вот и сейчас он с большой неохотой выделил лишь несколько небольших отрядов для осады Джелалабада. Зачем он приехал сюда сам, к тому же без всякого предупреждения?

Заслышав шаги, Масуд, показывавший что-то огрызком карандаша на карте сидевшему рядом с ним молодому моджахеду с аккуратной черной бородкой, поднял голову, изобразил подобие улыбки и, не вставая из-за стола, обменялся приветствиями с Манзуром. Заметив, что Манзур глянул на молодого афганца, Масуд сказал:

— Это мой личный телохранитель Исламуддин. Он русский. Ушел от своих и уже несколько лет вместе с нами хорошо бьет советских. Познакомьтесь.

Манзур, кадровый военный и порядочный человек, глубоко презирал перебежчиков и не доверял им. Несмотря на неоднократные предложения и возможности, он никогда не использовал их в своих тайных операциях, полагая, что человек, изменивший один раз, способен на это вновь и вновь. Сделав вид, что не расслышал предложения познакомиться с Исламуддином, Манзур буркнул что-то себе под нос и сказал:

— Рад неожиданной встрече с вами. Давно ли вы в этих краях?

— Я, в общем-то, сюда не собирался. Был просто неподалеку по своим делам, а когда узнал, что вы находитесь здесь с инспекцией, то решил заехать на пару минут поговорить кое о чем, — лениво и, как показалось Манзуру, неохотно проговорил Масуд.

— О чем же? Что привело к нам уважаемого господина Масуда? — спросил насторожившийся Манзур, понявший по тону Масуда, что ничего хорошего от этого разговора ожидать не приходится.

— Не что, а кто. Хекматияр, — отрезал Масуд. — Буду краток — если вы этого вашего любимчика не уймете, то так и знайте — я уведу своих людей отсюда. О чем я? Мой караван с оружием, который шел в Бадахшан, кто вчера перехватил? Он! Кто ему позволил со своими шайками ко мне на север лезть? Вы! Что ему там надо? Мы в прошлом году Талукан с боем взяли, а этот его командир — как его там? — Сайед Джамаль, сын греха, тут как тут. В город с другой стороны без единого выстрела вошел и начал голосить о доблестной победе Хекматияра. Это как называется?