Ольга Оболенская - Одна против целого мира

– Ложись! – раздался истошный вопль Марианны, но было уже поздно. Лабинов, падая, прицелился в Буданову и выстрелил. Она, как подкошенная, рухнула на землю. На ее груди медленно расплывалось красное кровавое пятно.

– Г-а-а-а-ля! – Сакуров бросился к Будановой. Он опустился перед ней на колени и сразу все понял. Рана была смертельной. Как бывший участник военных действий в горячих точках, он хорошо разбирался в таких вещах. Будановой оставалось жить несколько минут, не больше. Даже если бы рядом оказалась больница с самым современным оборудованием, то ее все равно бы не спасли. Подбежавшая Марианна беспомощно смотрела на предсмертные страдания Будановой.

– Саша, я умираю, – простонала Буданова.

– Ну, что ты такое говоришь, Галина, – Сакуров старался говорить естественно, – мы сейчас тебя отвезем в больницу, и там тебя вылечат. Все будет хорошо, вот увидишь.

– Нет, ничего хорошего у меня уже не будет, Саша. – Буданова закрыла глаза и замолчала.

– Что вы сидите, – воскликнула Марианна, – надо срочно перевязать ее. Я на всякий случай захватила бинты и, как вижу, не зря. – Марианна вытащила из сумки бинты и уже хотела наложить их на кровоточащую рану. Но Сакуров отвел ее руки.

– Вы что! – изумилась Марианна.

– Т-с-с. – Сакуров приложил палец к губам и шепотом добавил: – Перевязка только усилит ее мучения. Ей и так больно.

В это время Буданова открыла глаза.

– Прости меня, Саша. – Голос ее прозвучал совсем тихо.

– Это ты меня прости, что не смог уберечь тебя и нашего ребенка.

При этих его словах лицо Будановой страдальчески исказилось.

– Я так хотела родить тебе сына или дочь, но ты не захотел.

– Родишь еще, – уверенно проговорил Сакуров, – когда время придет. – Он бережно провел рукой по ее животу.

Буданова собралась с силами и с трудом отбросила его руку.

– Саша, это не твой ребенок.

– Галя, у тебя начинается бред.

– Это правда, – Буданова застонала, – я так хотела быть с тобой, но тебе по душе была другая. – Буданова перевела взгляд на Марианну.

– И тогда я решила, что не отдам тебя ей… и нашла себе мужчину… – Буданова замолчала.

– Ты… ты… это серьезно? – Сакуров до конца не мог поверить в ее слова.

– Перед смертью не лгут.

Буданова перевела взгляд на Марианну.

– Ты победила. Теперь он твой…

Марианна взяла Буданову за руку.

– Я никогда не была твоей соперницей. Зря ты так. Когда ты выздоровеешь, все станет на свои места.

Слабая улыбка скользнула по губам Будановой. Она посмотрела на небо, высоко раскинувшееся над ее головой.

– Теперь там мое место…

Взгляд Будановой остановился, дыхание стихло. Зара, стоявшая рядом все это время и наблюдавшая за происходящим, тихо вскрикнула:

– Умерла, кажется…

Сакуров взял Буданову за руку и попытался нащупать пульс. Пульс не прощупывался.

– Все. Отмучилась, – скорбно произнес он и прикрыл Будановой глаза. Сакуров и Марианна одновременно поднялись. Несколько минут все трое стояли над трупом, каждый по-своему переживая случившееся. Сакуров и Марианна молчали, думая о чем-то своем. Зара тихонько плакала.

Обратный путь к машине прошел без приключений. Им не надо было больше скрываться, а потому они избрали легкий путь через аул. Но всю дорогу они молчали, если не считать, что временами Зара совершенно неожиданно начинала всхлипывать. И так же неожиданно она замолкала. Сначала Марианна пыталась как-то ее успокоить, обнимала за плечи, платком вытирала крупные капли слез со щек, но затем перестала это делать. К тому же к концу пути девушка успокоилась и больше не плакала.

Уже темнело, когда они спустились к машине. Сакуров вел автомобиль медленно, четко выписывая все геометрически фигуры на крутых поворотах. Марианна сидела рядом, она то и дело поглядывала на него. И почти не сомневалась, что все это время он о чем-то усиленно размышляет. И хотя ей очень хотелось проникнуть в поток его мыслей, чутьем она понимала, что время для вопросов еще не наступило. Как и для того, чтобы сказать ему то, что она намеревалась сказать. Но она понимала, что этот момент настанет совсем скоро. Ждать осталось как никогда мало. Это будет момент ее триумфа, ведь она вышла победителем. Вот только почему-то большой радости от предстоящего торжества не испытывала.

Город уже укутался в покрывало ночи, когда они въехали на его улицы.

– Куда и кого везти? – прервал долгое молчание Сакуров.