Наталья Александрова - Неуловимая жена

Но Леня тут же перешел к следующей папке. И снова – бесконечные фотографии той же самой таинственной стюардессы…

На первом снимке новой папки она выходила из двери с табличкой «Только для персонала». Правда, внимательно рассмотрев фотографию, Леня понял, что дверь эта – другая, не та, в которую стюардесса удалилась на предыдущей фотографии. Та дверь находилась рядом со стойкой регистрации, а эта – рядом с офисом фирмы по прокату автомобилей.

– Ну да, естественно… – проговорил Леня. – В ту дверь уходят, когда идут на рейс, а из этой возвращаются по прилете…

– Допустим, это так, – перебила Лола своего компаньона. – Только не кажется ли тебе, Ленечка, что этот рейс был слишком коротким?

– Коротким? О чем ты говоришь?

– А ты посмотри на метку времени!

Действительно, в нижнем правом углу каждой фотографии стояла цифровая метка – дата и время, когда сделан снимок.

Леня сравнил эту метку на последней фотографии предыдущей папки и на первой фотографии второй – и увидел, что разница между ними меньше десяти минут.

– Даже для внутреннего рейса маловато, тебе не кажется? – самым невинным тоном проговорила Лола.

– Вот оно что! – протянул Леня, еще раз сравнив цифровые метки на снимках. – Она только вошла в служебную зону и тут же вышла из нее через другую дверь…

– Может, что-нибудь забыла и вернулась? – предположила Лола.

– Возвращаться – плохая примета! Особенно перед авиаперелетом! А я слышал, что стюардессы суеверны!

– А если она забыла что-то очень важное? То, без чего ее не пустят в полет? Документы, например? Или, предположим, талисман!

– Талисман? – Леня удивленно взглянул на свою подругу – не заболела ли она.

– Зря ты так на меня смотришь! – обиделась Лола. – Ты сам только что сказал, что стюардессы очень суеверны, они ведь каждый день рискуют, и почти у каждой есть свой заветный талисман… у кого плюшевый медвежонок, у кого какая-нибудь простая ленточка или губная помада… у меня была одна знакомая стюардесса, так она всегда брала в полет открывалку для пива в виде ослика, без этой открывалки в самолет ни за что не садилась!

Но и это необычное предположение не подтвердилось, когда компаньоны просмотрели следующие фотографии второй папки: таинственная стюардесса со своим сиреневым чемоданчиком спокойно покинула здание аэропорта, вернулась на стоянку, села в свою машину и уехала…

– Непонятно, для чего вообще она приезжала в аэропорт… – протянул Леня, еще раз внимательно пересматривая все фотографии.

– Постой-ка, Ленечка, – Лола вдруг схватила Маркиза за локоть. – Покажи еще раз ту фотографию, где она уходит из зала в служебную зону…

– Да ради бога, – Маркиз снова открыл последний снимок из первой папки.

– Теперь увеличь ее, насколько сможешь… нет, не лицо стюардессы, а нижнюю часть, где чемодан… а теперь покажи ту фотографию, где она снова выходит в зал, и сделай с ней то же самое…

– Может, ты мне объяснишь, в чем дело? – спросил Маркиз, увеличивая вторую фотографию.

– Сейчас, сейчас… сделай еще немножко крупнее… точно! Я не ошиблась!

– Не ошиблась в чем?

– На второй фотографии у нее другой чемоданчик! – возбужденно выпалила Лола. – Она вошла в служебную зону с одним чемоданом, а вышла с другим!

– Ты уверена? – Леня взглянул на нее недоверчиво. – С чего ты вообще это взяла? По-моему, у нее такой же точно сиреневый чемоданчик…

– По-моему! – передразнила его Лола. – Ты же внимательный человек, Леня, так включи свое внимание!

Леня еще раз внимательно вгляделся в чемоданы на двух фотографиях, как будто играл в детскую игру «Найди десять отличий», – и вдруг воскликнул:

– Застежка!

– Молодец, ты тоже это заметил!

Бегунок застежки-молнии на одном снимке был матовым, а на втором – блестел, как маленький драгоценный камень.

Леня еще больше увеличил изображение, и компаньоны убедились, что бегунок на чемоданах действительно был разный – на первом чемодане из матового металла, а на втором – из стекла, имитирующего стразы Сваровски.

– Молодец, Лолка, у тебя глаз – алмаз! – одобрительно проговорил Маркиз.

– Ну, я просто люблю все блестящее… – скромно проговорила Лола. – Поэтому и замечаю везде…

«Как сорока», – хотел добавить Маркиз, но вовремя сдержался: на этот раз Лолина страсть ко всему блестящему сослужила им отличную службу.

Леня откинулся на стуле и посмотрел на свою боевую подругу блестящими глазами.

– Лолка, хватит нам валять дурака! – сказал он. – Пора наконец признать очевидное! Ты думаешь то же, что и я?