Вадим Шакун - Смерть заказчика[СИ]

Собственно, меня ей никто не представлял. Последний раз — и, замечу, впервые в жизни — я увидел Вику, когда вместе с Варькой посетил одно донельзя развратное и ныне прикрытое заведение на окраине столицы нашего Федерального Округа. Заведение славилось тем, что в нем никогда не случалось неприятностей и считалось самым безопасным в Округе во многом потому, что негласный контроль за этой безопасностью осуществляла именно Вика. О том, что в каждой комнате, кроме микрофонов, находятся еще и камеры, знали, естественно, немногие.

Дядя Сережа — дядя он, конечно, не мне, а Варьке — усиленно боролся тогда с коррупцией и наркомафией, так что информация получаемая заведением была ему и прочим Варькиным родственникам весьма кстати. С началом великого крестового похода против международного терроризма, дела внешние заинтересовали родственников гораздо больше, чем внутренние и, превратившись из генерала милицейского в генералы неведомо для меня чего, дядя Сережа окончательно пропал из виду, прикрыв за одно и заведение.

Все бы ничего, но не задолго до этого Варьке захотелось рассчитаться с одним наемным убийцей. Убийца этот обращал, естественно, особое внимание на безопасность тех мест, где оттягивался, но Варьке уж если чего втемяшется… В общем, тот, кому требовалось, благополучно перешел в мир иной, а Вика здорово разобиделась за то, что все произошло именно на вверенной ей территории.

Отношения между ними с Варькой и до того не являлись безоблачными. Когда–то они были любовницами, но вмешался дядя Сережа со своими понятиями о том, что подобает, а что нет, и девчонки расстались не самым лучшим образом.

Я же со своим удивительным умением влипать в неприятности, пребывая в заведении и не ведая об аудио–видео оборудовании, умудрился наговорить об известном мне заочно дяде Сереже столько гадостей, что до сих пор в дрожь бросает.

Надеюсь, теперь вам понятно, почему при виде Вики, облаченной в коротенькое алое платьице и беззаботно развалившейся на диване в нашей курительной, я застыл соляным столпом. Дженни же все было ни по чем. Для нее что свой, что чужой — какая разница, лишь бы поздороваться. И она стремглав кинулась прямо на Вику.

— Колготки береги, — бесстрастно предупредила сидевшая в кресле неподалеку от дивана Варька.

Колготки гостья уберегла, а вот от смачного поцелуя в губы увернуться не успела. Впрочем, досталось и Варьке.

Вслед за этим собака кинулась к третьему обитателю комнаты — высокому худощавому и коротко стриженному мужчине неопределенного возраста. Строгим покроем костюма и легкой сединой он почему–то напомнил мне белогвардейца.

Едва Дженни оперлась передними лапами о его колени, он, не меняя задумчиво–отрешенного выражения лица, повернул голову в ее сторону и та, на мгновение, замерла. Не знаю почему, но мне в этот момент показалось, что правой передней лапой спаниель вот–вот возьмет «под козырек». Вместо этого собака нервно зевнула и потеряв к гостю всяческий интерес отправилась под кресло.

— С Викой ты уже знаком, — самым спокойным голосом напомнила Варька, — а это дядя Сережа.

— Очень приятно, — старательно пытаясь скрыть дрожь в голосе промямлил я. — Сковорода Виктор Николаевич. Можно просто Вик.

И поскольку никто из гостей не добавил ни слова, счел нужным сообщить:

— Погода на улице такая отвратительная. Не приведи Бог.

— Милый, — когда пауза несколько затянулась вежливо улыбнулась Варька. — Нам с дядей Сережей нужно поговорить, а Вика немного устала с дороги. Ты не мог бы ее развлечь, показать дом?

Намек был слишком прозрачный и мне не оставалось ничего другого, кроме как ответить, что я, в общем–то, с удовольствием. То, что вместе со мной выдворяли и Вику, не утешало — она наверняка знала тему предстоящего разговора заранее. Не зря же ходила у дяди Сережи в помощницах.

— Я его не обижу, спасибо за доверие, — Вика тоже была сама любезность.

— Ты уже взрослая девочка, а Вик взрослый мальчик, думаю, вы сумеете найти общий язык, — вежливость Варьки достигла того предела, когда ее называют изысканной.

Вика хотела что–то ответить, но тут дядя Сережа негромко кашлянул и гостья направилась к дверям. Ей ли, спрашивается, на «девочку» обижаться? Все–таки она младше Варьки по возрасту. А вот я старше.

Украдкой взглянул на Дженни. Той бы, как воспитанной собаке, последовать за мной. Ан, нет. Развалившаяся у Варькиных ног четвероногая предательница, со скучающим видом приподнялась на передних лапах, а левой задней начала сосредоточенно чесать за ухом. И взгляд ее и сама поза в этот момент яснее ясного сообщали, что, умей она говорить, то произнесла бы любимую Варькину фразу: «Знаешь, Вик, есть вещи, которых тебе лучше не знать». Или еще похлеще: «Ну, дай ты нам троим посекретничать»!