Карло Вилла - Выгодная смерть

Размеренный шаг достойного мужа еще не успел прозвучать на лестнице, а третий служитель уже караулит лифт, чтобы кто-нибудь случайно не вызвал его наверх; пригнувшись, стоит он в дверях и в этой неудобной позе выглядит еще более смиренным, чем всегда.

Франческо Паоло Де Витис, не замечая суеты вокруг, с явным удовольствием шествует по привычному пути, и в каждом его шаге чувствуется естественная раскованность властелина, привыкшего внушать робость одним только своим присутствием. Солдаты охраны вытягиваются, осчастливленные его скупым приветственным жестом, дежурный и служащий справочного бюро поднимаются с мест, дабы стоя пережить столь торжественную минуту. Большие полномочия создают потребность в больших игрушках, и забавляться ими можно без ограничений.

Взволнованным подчиненным, хором повторяющим "здравствуйте, господин прокурор", Де Витис отвечает легким кивком: строгий церемониал его появления лишь необходимая дань Закону - Закону, все статьи и возможные толкования которого олицетворяет здесь он сам.

Ему доверена провинция сложная и неспокойная, особенно летом, когда вместе с сезонным приростом населения появляются мириады преступных соблазнов.

К немногочисленным, не слишком уютным заведениям, работающим круглый год, в июле - августе добавляются временные киношки под открытым небом, ночные клубы, сколоченные на скорую руку театральные площадки с крикливыми названиями, главное назначение которых - совращать добродетель и потворствовать пороку. Скоро толпы похотливых самок, сбежавшихся со всего света, в необузданном веселье выставят напоказ свои бесстыжие тела, нагло заголят ягодицы вроде бы для загара. К счастье, в этом году он, коему можно и должно определять до сантиметра позволенную степень оголения, будет действовать не один - по его просьбе из Рима специально пришлют нового заместителя.

Думая об этом, Де Витис ощущает прилив удовлетворения, поскольку власть определяется также и количеством лиц, которым можно временно передавать свои полномочия.

Все, наверное, видели в Лувре картину Гвидо Рени "Благовещение". Этакий херувимчик кокетливо выпячивает пухлые губки, хотя библейский сюжет избран автором вовсе не затем, чтобы позабавить зрителя, а с явным намерением наставить его на путь истинный. Чем-то все это напоминает кормилиц, принимающих слабительное, дабы не испортить желудок младенцу... Ну так вот, если понаблюдать за Матильдой Маццетти, кажется, что она не столько занята исполнением служебных обязанностей, сколько соблюдением сурового устава кармелиток, и даже на службе старается умерщвлять свою плоть. Вот почему ее устраивает работа с Де Витисом. Рядом с ним Матильде легче противостоять гнусным искушениям Дьявола. Ее учили, что душа не должна пребывать в праздности, и она постоянно подвергает душу испытанию.

Она впадает в искушение лишь затем, чтобы исправиться, снова стать чистой, и это похвальное состояние духа не покидает ее и при самых обыденных занятиях. Вычистить, продезинфицировать что-нибудь, неважно что - душу или рабочее место, секунду назад бывшее грязным или заразным, - для нее наивысшее наслаждение.

Вот сейчас, например, она, как всегда в начале рабочего дня, тщательно протирает все в своей комнате большими бумажными салфетками, смоченными в спирте. Одно из отделений ее шкафчика отведено под бактерицидные эмульсии, порошки и пластыри, а по пятницам она уносит к себе домой шторы, чтобы подвергнуть их собственноручной совершенно безукоризненной стирке. Она готова вдыхать сладковатые, въедливые пары денатурата и проделывать всю эту неблагодарную работу, лишь бы не подцепить какую-нибудь заразу.

Для нее работа - искупление грехов, и каждый день превращается в тяжкое единоборство с Дьяволом, который, впрочем, всякий раз отступает перед ее смирением и трудолюбием. Де Витис неспроста приблизил ее к себе.

Суровая, как алебастровый светильник, Матильда Маццетти излучает внутреннее сияние такой мощи, что у всякого, кому посчастливится взглянуть ей в лицо, тут же возникнет потребность совершить кощунство. Набожны вы или нет, но не сможете не восхищаться ею.

Эта жертва безоглядной любви к Христу неизменно с готовностью спешит на зов Де Витиса, которому она нужна именно из-за ее несокрушимого целомудрия. Матильда незаменима при разборе наиболее спорных случаев. Ничего удивительного! Ведь она живет в столь тесном общении с Богом!

Матильда все еще протирает салфеткой поверхность письменного стола, когда раздается звонок внутреннего телефона. Она знает, кто звонит, ей больше не от кого ждать приказаний.