Анна Данилова - Мишень для темного ангела

Молчишь?

Женя Зимина, худенькая бледная женщина в джинсах и майке, принесла ведро с водой на кухню и принялась отмывать пол от рвоты.

– А ты как думал? Думал, что я тебя вот так просто возьму да и отпущу? Ты, значит, решил развестись, меня с детьми бросить, а сам бы отправился в Лазаревское, на море, ублажать эту старуху? Ты вообще думал, что я должна была чувствовать, представляя вас вместе? Ну уж нет…

Она мыла губкой пол рядом с телом мужа, сначала боясь взглянуть на его лицо, перепачканные губы, а потом, словно осознав, что перед ней труп, этой же губкой вымыла и его лицо.

– Хорошо, что дети на даче, с мамой. Она там за ними присмотрит. А я… Я сначала думала сдаться полиции, рассказать им всю правду, ну, что отравила тебя. А сейчас думаю: с какой стати я стану губить свою жизнь? Да и детей жалко. Уж как-нибудь да вывезу тебя. Хоть по кусочкам. Мне уже все равно.

Ты пойми, Саша, я тебя уже не люблю. Во мне все сгорело. Я просто понять не могу, как это так можно взять да и вычеркнуть из жизни человека. Это же не слова из предложения выбросить. А человека! Значит, сломать, изменить его судьбу. И почему я должна страдать одна? Ты, значит, жил бы себе спокойно у нее под крылышком, у этой змеюки, вы купались бы в море, ели шашлыки, а мы тут с детьми подыхали с голоду? Нет, Саша.

И ей не будет уже жизни… Уж я-то постараюсь…

Прикатила! С деньжищами, думала, что раз есть деньги, так можно все?! Да кто бы тебе развод-то дал? Я? Нет!

А ты, Саша, ты вот скажи, тебе не стыдно? Ты вообще, что ли, разум потерял? И стыд? Отправился на заработки, а вместо этого закрутил роман с престарелой бабой, жил у нее, а теперь вот и жениться на ней собрался! Стыд-то какой!

Она вылила грязную воду в унитаз, набрала чистую, плеснула в ведро дезинфицирующую жидкость и снова принялась мыть пол на кухне. Чувства, которые захлестнули ее, были похожи на опьянение свободой, возможностью выговориться наконец. Она была одна дома, не считая мертвого мужа, и никто не мешал ей выплескивать все накопившееся негодование, злость, обиду, раздражение, досаду. Еще не осознав до конца, что она натворила, она радовалась одному – что ей сейчас никто не мешает. Что детей дома нет. И что мама, которая имеет обыкновение заходить по нескольку раз в день, сейчас на даче. Поэтому, кто бы ни позвонил в дверь, она имеет полное право не открывать.

– А то кофейку ему захотелось… А ты купил этот кофе? Ты хотя бы рубль в дом принес? Привык, что нас мама содержит, что все в дом прет! Кофейку, да с сахаром… Да как ты вообще посмел прийти после того, что сделал?! Развод он, видите ли, захотел… Жениться собрался! Кофе… Выпил? Понравилось? Вот так…

Она поднялась с колен, выпрямилась во весь рост и пнула ногой тело мужа в бок.

– Что, уже не больно? Ничего не чувствуешь? А я чувствую. И мне больно. И боль моя еще не скоро пройдет. Ну что, кажется, чисто?

Женя Зимина принесла из спальни большое покрывало, расстелила на полу, втащила на него тело и аккуратно завернула, откатила рулон к стене. Села у распахнутого окна, закурила.

На кухне крепко пахло хлоркой, было чисто и как-то голо. Это потому, что не было детей. На плите – пусто. В холодильнике – тоже. Зачем что-то готовить, когда нет аппетита, всегда можно перекусить хлебом и молоком.

Женя сидела, курила, рассматривая покачивающиеся за окном ветви деревьев, слушала шум московского летнего двора, детские голоса и крики, звук ударяющегося о стену мяча, и слезы, крупные, прозрачные, капали, стекая по обескровленным щекам, на грудь.

Как она могла так ошибиться в своем муже? Всегда считала Сашу человеком близким, родным. Конечно, все знали и понимали, что он неудачник, что так уж складывалось в его жизни, за что бы он ни брался, у него ничего не выходило. Вот просто сплошное невезение. Зато ему повезло с женой и детьми! Разве это не счастье?

Так разве ж он это ценил? Может, в самом начале их отношений он и относился к Жене с трепетом, но все это схлынуло с рождением Леночки. Как-то сразу все стало приземленно, скучно, проблемно: это безденежье, недосып, продавленный диван, подержанная детская кроватка, потрескавшийся кафель в ванной комнате, почерневший от времени унитаз, доставшийся им от старых жильцов этой дешевой и «убитой» квартиры, купленной ими на родительские деньги сразу после свадьбы.

Вроде бы и упрекнуть родителей не в чем – жильем молодую пару обеспечили. А что дальше-то делать? Женя – кассир в супермаркете, Саша – с его полиграфической специальностью – вечно безработный. Денег всегда не хватало.