Раймонд Чандлер - Спящая красавица

— Когда это было?

— Через несколько дней. Все это время сынишка находился с ней, но я не знала этого, клянусь, что не знала!

— Верю, миссис Леннокс. Разве только вампир способен оставить маленького мальчика наедине с трупом его матери.

— Я не вампир!

Эпитет ее возмутил.

— Да и потом это был не мой ребенок, а сын той потаскухи!

— Почему вы ее так называете?

— Потому что она была настоящей потаскухой, ничуть не лучше проститутки, зарабатывающей себе на жизнь на панели. Но Джек предпочел провести с ней свою последнюю ночь на берегу. Он поехал, чтобы захватить Лорел и отвезти домой, но так и не вернулся. Я отправилась туда и нашла его совершенно пьяным в ее постели.

Она закрыла лицо рукой, однако мне все же были видны ее перекошенные губы и широко открытые глаза.

— Вы застрелили ее, миссис Леннокс?

— Я не собираюсь отвечать на этот вопрос й имею на то право. Тем более что мы знаем, что застрелил ее Нелсон Бегли.

— А откуда вам стало это известно?

— Обо всем ведь было напечатано В «Ньюс». Соседи видели, как он шнырял вокруг ее дома и подглядывал во все щели тем вечером. Они сообщили его приметы полиции.

— Все это было напечатано в «Ньюс»?

— Совершенно верно. У меня до сих пор где-то хранятся вырезки, если вы пожелаете их почитать.

— У вас же был не один комплект таких вырезок, не так ли?.

— Вы правы, я считала их очень важными.

— Что вы сделали с другими вырезками?

— Отослала их некоторым лицам, которых они ifior-ли заинтересовать,

— Например, вашему мужу и деверю?

— Да, я хотела, чтобы они знали.

— Хотели, чтобы они узнали, что вы сделали, но не подумали, что это сделали вы?

Она тяжело дышала, словно ей не хватало воздуха. И снова эта неуютная прихожая напомнила мне камеру, где содержат арестованных без надежды на освобождение.

Она гневно спросила:

— Почему я одна должна была страдать? Мужчины получают удовольствие, а потом бросают женщин, оставляя им возможность тихо угасать в полном забвении.

— Именно так поступил с вами ваш муж?

— Не поступил, а поступал все время! Я же говорила вам, что даже последнюю ночь на берегу он провел с этой девкой.

— Поэтому вы ее и застрелили?

— Я ни в чем не сознаюсь.

— Вы уже сознались тем, что послали газетные вырезки об убийстве Эллисон Руссо.

— Это не преступление, за эти вырезки мне ничего не могут сделать. Мне казалось, что Джек должен был узнать о ее смерти. Я с удовольствием представляла выражение его лица, когда он распечатал конверт с вырезками и узнал, что она убита.

— Ну а зачем вы послали вырезки Сомервиллу?

— Она сначала была его... подружкой, как они это называют, потом он передал ее моему мужу. Вы, мужчины, грязные создания, все без исключения. Я рада, что все это стало известно. За эти годы я устала от нашей отвратительной пародии на брак.

— А почему вы столкнули Нелсона Бегли с обрыва?

— Он помнил меня. В тот вечер он видел меня в доме этой женщины. Именно он мне тогда позвонил и сообщил, что Джек находится у нее.

— И вы решили разделаться с ней и поспешили туда?

— Я ни в чем не сознаюсь, слышите?

— Лорел видела, как вы столкнули Бегли со скалы?

— Да, и убежала в страхе. Но вчера она вернулась.

— У вас с ней был разговор об этом?

— Да, она заявила, что я должна пойти в полицию и сделать полное признание.

— Вы намерены так поступить?

— Не знаю, я боюсь. .Что они со мной сделают? Я ведь убила трех человек..,

— Я могу понять, почему вы убили Элли Руссо и Нелсона Бегли,— сказал я,— но чего ради вы убили Тони Лэшмена?

— Он знал, что Нелсон приходил сюда, в этот дом, и Лэшмен пытался вытянуть из меня деньги. Потребовал по сотне долларов в день, пожизненно.

Она говорила недовольным тоном. Сама она так долго страдала, что сделалась слепой и глухой к чужим страданиям. Я в буквальном смысле устал от нее и попросил отвести меня к Лорел.

Мы вошли в спальню, расположенную в передней части дома. Выходящая в море стена была сплошь стеклянная, но сейчас задрапирована от солнца шторой. С одной стороны ее стеклянная дверь отворялась на балкончик с металлическими перилами.

Лорел спала на кровати, ее темная головка лежала на белой подушке, тело прикрыто вязаным шерстяным пледом. На столике возле Кровати стоял телефон.

Прежде чем воспользоваться им, я наклонился над Лорел и дотронулся губами до ее теплых губ. Мне с трудом верилось, что она жива.

Спи, моя красавица! Не знаю, сколько мне потребуется приложить сил, какие подвиги совершить, но я дождусь того часа, когда ты тоже назовешь меня своим. Нет, я не отдам тебя Тому Руссо, потому что он не ценит сокровище, подаренное ему .слепой судьбой!