Федора Яшина - Богоубийцы

– Я первого сентября пойду учиться.

– На кого?

– Тоже не знаю еще. Троечница я жуткая. Особенно-то не выберешь. Отец хочет, чтобы на управленца шла учиться. В государственные чиновники, говорит, нужно идти работать. Мне не очень хочется, да против папаши не попрешь. Придется, видимо, учиться на управленца. Я сказала ему: если заплатишь, чтобы без экзаменов, – пойду. Он ответил, что, значит, пойду.

– Ну, а сама-то на кого бы хотела?

– Да говорю же: не знаю. На артистку, может, – пошутила я, но Свен сказал, что из меня хорошая бы получилась артистка.

– С чего ты взял?

– Красивая.

– Понятно. Слушай, а ты, случаем, не знаешь, кого папаша наш испугался? Зачем вас нанял?

– Да разве такое кто скажет! Нам сказали, что опасность может исходить откуда угодно, даже от невозможных источников. Поэтому должны быть всегда начеку. Не хочется тебя пугать понапрасну.

– Оттого что вас наняли, уже само по себе страшно становится. Папаша-то у нас рисковый. Его просто так не напугать.

– Что ж ты тогда у меня спрашиваешь, раз сама всё знаешь?

– Может, искупнемся?

Свен напрягся.

– Перебудим полдома. Нам бы поменьше шума.

– А кого бояться-то? Отца-то нет. На остальных плевать. Если кто и пожалуется, так и скажешь, что я вина напилась и собралась в город ехать, но ты меня заболтал и в итоге всё обошлось посиделками и купанием. Из двух зол нужно меньшее выбирать.

– За плавками лень идти.

– А мы без плавок будем. Темно же. Не видно ни зги.

– Чего не видно?

– Ничего, говорю, не видно.

Мы разговаривали с ним о всяком, вместе смотрели кино и, вообще, очень мало разлучались. Когда я пыталась его прогнать, он говорил, что никуда не пойдет. Я ничего не могла с ним поделать, а вскоре и вовсе привязалась к нему. Крутого мужика у меня еще никогда не было, и мне даже начало нравиться ему подчиняться. А потом как-то незаметно и само собой так получилось, что он стал заводилой и я постоянно шла у него на поводу.

Он был не из богатой семьи и не был избалован роскошными интерьерами, подобными тому, который окружал его на вилле. Он от души, как дитя, радовался всем благам цивилизации, что теперь украшали его жизнь. Сначала меня это удивляло и даже веселило, но вскоре я сама, находясь под влиянием Свена, стала на некоторые вещи смотреть по-другому и даже порой вместе с ним удивлялась некоторым моментам, на которые до сих пор внимания не обращала. Были, правда, у него и отвратительные замашки. Например, когда он начинал меня грузить темой социальной несправедливости. Обзывал отца буржуем, барбосом и прочими нелестными прозвищами.

Пару раз Машка мне высказала, что я слишком с ним сблизилась. Но я сказала, что тут и так делать нечего. Выбирать общество не из кого. А Свен, если к нему непредвзято отнестись, так вполне даже хороший парень. Она тогда странно на меня посмотрела, а в следующий раз позволила себе высказаться в подобном пренебрежительном тоне в его адрес и в его же присутствии. Я была ошарашена, так как Машка никогда себе не позволяла бестактностей, но, к своему стыду, не вступилась за Свена. Посчитала, что негоже из-за охранника с сестрой ругаться. Уровни разные. А он только улыбнулся и сказал мне: «Вот видишь, я ведь прав был, когда говорил про вас, буржуинов зажравшихся». Очень мучилась после этого. Совесть покоя не давала.

Но в общем и целом жизнь была беззаботная и приятная, не омраченная этими редкими эпизодами.

Так мы прожили больше полутора месяцев. Изредка, впрочем, выезжали к морю.

Солнце, воздух и вода наши лучшие друзья.

Стишок такой есть популярный. Он тогда частенько звучал из чьих-нибудь уст, порой даже вместо приветствия, так как ввиду атмосферы полной беззаботности был самым актуальным для нас – солнце светило ярко, бассейн огромный, воздух тоже хорош. Вообще, на вилле было вполне ничего, однако так долго на одном месте нам еще ни одно лето не доводилось проводить. Мы, конечно, понимали, что это как-то связано с делами отца и даже наверняка с нашей собственной безопасностью, поэтому старались отнестись к такому заточению с пониманием и отцу зря не досаждать. Еще не забылись те жуткие истории с похищениями детей в семьях нашего круга.

***

Я знала ее уже тогда.

Трудно поверить, что когда-то Лора была такой девчонкой. Но это правда: Лора, которую мы знаем как предводительницу, когда-то была обычной девчонкой. Наивной и домашней. Из благополучной семьи. С позитивными взглядами на жизнь.

Жизнь ее была беззаботной и светлой. Она взрослела и знакомилась с окружающим миром. Ее уже влекли запретные и сладкие плоды, и она уже начинала их осторожно пробовать. Как все мы, как каждый из нас.