Чингиз Абдуллаев: Три осенних дня

– Да. Я заплатил дежурным на посту ГИБДД. Они позвонят, когда машины Качанова будут въезжать в город.

Петровский кивнул и закрыл глаза.

К больнице они подъехали через полчаса. Святослав Олегович и Паша вошли в здание и направились к реанимационному отделению. У дверей их ждали двое сотрудников Бубенцова. Здесь же на стульях сидели жена и дочка Нечипоренко. Их утешала пожилая женщина в платке, которая гладила несчастную женщину по плечу и что-то тихо ей говорила.

Бубенцов требовательно постучал в дверь. Им открыла медсестра, уже знавшая, что из Москвы приедет очень важный гость. Она молча пропустила гостей в отделение. Бубенцов протянул ей пятьсот рублей. Для медсестры это были немалые деньги – половина ее месячной зарплаты. Они прошли дальше. У дверей палаты, где находился больной, остановились. Паша показал через стекло на больных.

– Их здесь двое. Он и еще один инвалид. Упал в открытый канализационный люк, говорят, что повредил себе печень.

Петровский поморщился и посмотрел через стекло на обоих лежащих на кроватях.

– Что вы здесь делаете? – услышал он возмущенный голос за спиной и обернулся.

Перед ними стоял молодой человек лет двадцати пяти. Русые волосы, правильные черты лица, пухлые губы и светлые глаза. Больничный халат явно великоват. Было заметно, как он смущается, общаясь с посторонними. Петровский с интересом посмотрел на него, затем перевел взгляд на Бубенцова, требуя объяснений.

– Аспирант, – пояснил Паша, – тот самый.

Святослав Олегович развернулся к молодому человеку.

– Я представитель избирательной комиссии, – сообщил он. – Мне нужно знать, что случилось с нашим кандидатом в депутаты. Какое у него состояние?

– Извините, – пробормотал аспирант, – я не знал. Ему очень плохо. Думаю, до утра не дотянет. Обширные внутренние повреждения, кровотечение. Отказала левая почка. Серьезно поврежден мозг. Но сердце пока держится. Хотя я объяснил его супруге, что это одна видимость. Мы уже потеряли его как личность. К сожалению, он не сможет поправиться, это невозможно.

– Что вы предлагаете? – деловито спросил Петровский.

– Отключить аппаратуру и не мучить человека, – ответил молодой человек. – Зачем продлевать его агонию? Всем понятно, что он рано или поздно умрет. По-моему, гораздо гуманнее дать ему спокойно заснуть.

– Вы православный человек? – строгим голосом поинтересовался Святослав Олегович.

– Вообще-то я атеист, – улыбнулся молодой врач. – Трудно быть верующим, когда специализируешься на хирурга.

– А он православный, – заявил Петровский, – и его семья тоже глубоко верующие люди. Представьте, какую боль вы наносите им вашим предложением. Покончить с собой – значит, лишиться божьего благословения. Для верующих людей такой грех просто немыслим. Не говоря уже о том, что по правилам православной церкви самоубийц нельзя отпевать и хоронить рядом со всеми. Вы понимаете, на какую боль обрекаете его родных и близких?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.