Анна Бойко - Во спасение

Нетронутая человеком экология, чистейшие вода и воздух. Благодать.

Семьи Смехнянки и Шосты накопили необходимые суммы и через два месяца навсегда уйдут на Глорию.

Дедушка с бабушкой, родители отца, больше года склоняли сына с семьей поменять место жительства. Обещали проспонсировать полтора перехода, убеждали, умоляли. Отец оставался непреклонен – не хотел одалживаться, да и профессию менять не желал. В конце концов, дедушка с бабушкой ушли одни. Вот уже четыре года они ежемесячно переписывались с внучкой, невесткой и сыном. За это время обустроили небольшой двухэтажный домик неподалеку от центра поселка, разбили огород, завели себе ручного кошлиса, того самого зверька с лисьим хвостом. Юстина завидовала втайне, но без родителей переселяться не хотела.

Впрочем, и на Земле дела шли неплохо. Благодаря вмешательству глориан, жизнь за последние лет пятьдесят совершенно преобразилась. Заново открывались заводы, снижались цены, повысилась безопасность. Лишь заросшие развалины старых домов и могильники по-прежнему напоминали о кошмарах пандемии.

Долгое время пассажирский Портал, используемый для перемещения на Глорию и обратно, находился в Кремлевской общине, но недавно, незадолго до окончания строительства зиккурата, новой резиденции правительства, его местоположение решено было изменить. Ради безопасности это делалось или по каким-то иным соображениям, осталось неизвестным. Впрочем, те, кто мог и желал уйти на Глорию, по-прежнему им пользовались, препятствий никто не чинил.

Оказывается, временно Портал поместили не куда-нибудь, а в подаренную матери квартиру.

15

… – Батюшки, это ж сколько энергии пропадает! – ахнул Владик, бросаясь к пульту. Сложная последовательность нажатий – и пелена исчезла, мерцание сошло на нет.

Внимательно осматриваясь, отец прошелся до окна, по старой привычке присел на подоконник. Чумазые, смертельно уставшие девчонки столпились у входа, не зная, что сказать, что сделать, куда себя деть.

Юстина обежала взглядом гостиную. Девственно чистый стол, диван с креслом, планшет… что-то зацепило внимание. Круглый отпечаток на лакированном подлокотнике кресла. «Где он? Не здесь». Юстина незаметно отступила за спины подружек и прокралась на кухню. Стакан нашелся в раковине. С многочисленными размазанными отпечатками маминой помады. И бутылка виски на столе. В ней оставалось немного. И еще две опорожненные валялись на полу.

«Человек не может столько выпить в одиночку. Даже за неделю. Тем более, мама вообще не пьет!»

Юстина потихоньку вернулась в гостиную. Отец и Владик что-то обсуждали вполголоса. Девчонки, избавившись от курток, расположились на диване и делали вид, что разговор их совершенно не интересует.

Внимательно осматриваясь, она прошлась по комнате, присела на корточки. Плинтус, ворс ковра… возле ножки стола что-то валяется. Юстина протянула руку. Коричневая, такая знакомая пуговица.

– Папа, посмотри!

Осторожно, словно ядовитое насекомое, он забрал находку.

– Мамина?

– Да. От пиджака.

– Вырвана с мясом. Что бы это значило?

Охранник недоуменно пожал плечами и от комментариев воздержался.

– Так. Ясно, что ничего не ясно. Следов драки нет, зато есть оторванная пуговица. Вопрос к тебе, Владик. Могла ли Варя… Михайловна уйти отсюда так, чтобы этого никто не заметил?

– Через караулку она не проходила, периметр просматривается, вертушка на месте… если только через Портал?.. Только как? Туда же только по 11-ым числам отправляют.

– Тем не менее, Портал был активирован, – едва слышно пробормотал отец.

Владик маетно вздохнул.

– Скажи… кто-нибудь ее навещал?

– Сложно сказать. Через караулку многие туда-сюда… рабочие, строители, начальство. Правда, Варвара Михайловна отсюда вроде бы почти не выходила. Пару раз от силы. И все время была одна, на виду, в парке.

– А что с камерами?

– Сейчас проверим, Андрей Андреич, – охранник вернулся к пульту и его пальцы вновь забегали по сенсорной панели. Так, вот камеры возле входной двери. Включают запись только во время движения или на звук. Это она гулять выходила… это тоже… а вот это день прибытия. Воскресенье, 18.23.

– Покажи, – глухо попросил отец.

На одном из экранов появилась филенчатая дверь со знакомым номером. Зацокали быстрые шаги, и появилась до слез родная спина, обтянутая рыжим замшевым пиджаком. Мама. Такая, как всегда. Только юбка почему-то порвана от колена до самого низа.