Юлия Николаева: Тайна за семью замками

Гриша быстро спустился вниз, мы следом за ним. Он выглянул в открытое окно и сказал:

— Нужно осмотреть все вокруг, если ее оглушили, могли тащить волоком, под окном в любом случае должны быть следы.

Мы выскочили на крыльцо, Гриша кивнул Родиону в сторону дороги:

— Проверь следы шин.

Родион поспешил к калитке, мы обошли дом и уставились на траву. Она была примята, но так как Гриша ухаживал за газоном, определить, куда пошел человек, было трудно. Тут подбежал Родион:

— На дороге свежие следы от машины.

— Поехали, — кивнул Гриша, мы сели в его машину и выехали со двора.

— В деревне прятаться негде, — сказал Гриша, — значит, ребята на дороге из Марьино, если повезет, сможем нагнать их, пока они не свернули в какую-нибудь деревеньку.

Нам только и оставалось, что надеяться на удачу, но буквально через пару минут Гриша выругался.

— Что случилось? — испуганно посмотрела я на него.

— Тормоза не работают.

Я ухватилась за ручку на заднем сиденье, а Родион внимательно посмотрел на Гришу:

— Справишься?

— Попробую, — хмыкнул он, правда, вид остался серьезным. Следующее время прошло для меня в весьма напряженном состоянии. Мы по-прежнему ехали вперед, Гриша крепко держался за руль, а Родион пялился на дорогу. В моем понимании мало что менялось, разве что у Гриши на лбу выступили капли пота от напряжения.

— Что он делает? — спросила я негромко у Родиона.

— Гасит двигатель, — бросил он в ответ.

Легче мне не стало, и я понадеялась на то, что Гриша справится со своей задачей. Наконец, скорость стала падать, и вскоре мы, дернувшись, остановились на обочине, куда Гриша успел свернуть в последний момент. Он глубоко выдохнул, после чего рукой вытер лоб и вылез из машины, мы последовали за ним. Родион хлопнул его по плечу, я заметила, что рука его подрагивала.

— Что теперь? — бестолково спросила я их.

— Придется возвращаться назад, — зло сказал Гриша.

Мы поплелись в сторону дома, думая каждый о своем.

— Ты вообще поняла, что нас хотели убить? — поинтересовался Гриша.

— Испортив тормоза?

Он кивнул.

— Летальный исход в таком случае выше девяноста процентов, нам крупно повезло.

— Что тебе не нравится конкретно? — спросила я, понаблюдав за ним.

— До этого намерения были не столь очевидны. В лесу нас вроде бы вообще не трогали, в особняке могли поджидать с целью побеседовать, по крайней мере, погоню за нами не послали. Дом могли поджечь с целью припугнуть, если бы вы спали, то успели бы проснуться и покинуть дом. Но сейчас кто-то явно готовился проститься с нами навсегда.

— А Любку похитили, решив, что раз она внучка, то знает все, что нужно, — добавила я, и мы примолкли.

Направление мыслей было очевидно: сначала избавиться от нас, потом заняться Любой, а после этого… Мне даже думать не хотелось, что может случиться. Родион решительно сказал:

— Мы должны ее найти.

Мы кивнули, хотя идей, куда идти искать не было ни у кого.

— Пойдемте к деду в усадьбу, — сказала я вдруг, — он мужик глазастый, мог и приметить проезжающую машину.

Мысль была так себе, но мы двинули в ту сторону. Идти пришлось прилично, мы теряли драгоценное время, злились, но ничего поделать не могли. Наконец, вдали мелькнули крыши особняков. Мы прибавили шагу и вскоре прошли под шлагбаумом по дороге. Было темно и тихо, мы двинули к одному из особняков, как вдруг откуда-то сбоку раздался голос.

— Стой, кто идет?

Я узнала старичка и громко ответила:

— Это Василиса, — и еще добавила, — принцесса.

Тут же зажегся луч фонаря, мы сощурились, с трудом разглядывая старичка с трубкой в зубах.

— И что же ты тут делаешь в такой час, принцесса? — спросил он.

— Мы хотели у вас спросить, вы не видели тут машины последние минут сорок?

Он сердито покачал головой:

— Ты помнишь, что я тебе говорил?

— О чем именно? — уточнила я.

— О любопытной Варваре, которой нос оторвали.

— Помню, но вы поймите, сейчас дело очень серьезное.

— Теперь и голову оторвут, — выдал он с печалью в голосе, и в тот же момент что-то обрушилось мне на затылок, и я упала во тьму.

Открыв глаза, я поняла, что кардинально ничего не изменилось: та же темнота, боль в голове, еще и жутко холодно. Я сделала попытку подняться, но тут же застонала и бросила эту попытку.

— Василиса, — раздался Гришин голос, — ты очнулась?

— Вроде того, — пробормотала я, вглядываясь в темноту и различая три мужских силуэта, — кто с нами?

— Это я, Сашка, — раздался голос приятеля, надо сказать, весьма грустный.