Леонид Влодавец - Душегубы

Вторая перспективка такая. Лично для меня и многих моих корешков самая спокойная и безопасная. Кончить тебя здесь, не мучая и ничем не интересуясь. Потом пихнуть в топку котельной, а то, что останется, размолоть в порошок. Не страшно?

- Вам видней, - пробормотал Русаков. - Живым в печку - страшно, а мертвым - начхать. Короче, я сам себе гроб выбрал, когда Тятю с товаром к вам повез. Надо было грохнуть его там, суку, а порошок ваш сжечь к свиньям. И катить на машине, пока бензина хватит.

- Смело говоришь, юноша! - скривил рот Фрол. - Ну а если тебя и впрямь живым в топку бросить?

- С вас станется, - еще злее, должно быть, от отчаяния проговорил Валерка. - Знал, к кому в пасть лезу, дурак! Тяте вашему передайте, что я к нему по ночам приходить буду, как Фредди Крюгер с улицы Вязов. Пока не сдохнет, пидор гребаный!

Фрол не сумел удержать на лице суровую мину. Даже улыбнулся.

- Нормально! Уважаю, - произнес он почти серьезно, -- А раз так, то из уважения могу предложить тебе то, чем тебя заманивал Тятя. То есть чистую ксиву, немного деньжат и гражданку по размеру. А дальше - крутись как хочешь. Правда, есть опасность, что на воле ты долго не проживешь, потому что ребята, которых ты обидел, тебя найти смогут даже в городе Хренморжовске Таймырского автономного округа. Если там есть такой, конечно.

- Я ж сказал - вам выбирать. Если б я выбирал, то, конечно, согласился бы побегать. Если б вы мне и ту пушечку отдали, которую я у Чижа забрал, то еще посмотрел бы, как эти козлы меня б достали. Мне терять нечего, я уже не одного уделал.

- Да, я и забыл как-то... - с деланной рассеянностью произнес Фрол. - Мне, знаешь ли, скоро понадобятся такие люди, которым нечего терять. Кроме своих цепей, конечно. А что они приобретут в результате, помнишь?

- Кто?

- Ой, я и забыл, что у вас теперь "Коммунистический манифест" уже не проходят! Ладно, тогда попросту: хочешь работать у меня?

- На каких условиях, интересно?

- Без всяких, шпана. На условиях временного сохранения жизни и здоровья.

- Что делать надо будет?

- Что прикажут.

- А если прикажут кому-то задницу лизать или еще чего-нибудь по этой части - лучше стреляйте, на фиг.

- Стало быть, готов умереть, а чести не отдать?

- Так точно.

Фрол снял свои темные очки и уставился на Валерку.

- Допустим. Ну а если придет к тебе какой-нибудь господин и скажет: "Вот тебе пять тысяч долларов, только продай мне дядю Фрола со всеми потрохами". Что скажешь, только честно?

- Совсем честно? Не убьете сразу?

- Не убью.

- Не продам. Меня с долларами кинут обязательно. Я их в руках не держал ни разу.

- Спасибо. За откровенность спасибо. Ну а если, допустим, рублями дадут?

- Тоже не продам. Цены настоящей не знаю.

- А если узнаешь?

- Кто ж мне ее скажет?

Фрол улыбнулся.

- Интересно, а почему ты не состроил возмущенную рожу, не ударил себя в грудь и не сказал, что не продашь Ни под каким видом?

- Потому что это неправда. Если б я так сказал, вы б все равно не поверили. А цены вашей я действительно не знаю. В смысле не знаю, хороший вы человек или плохой. Хорошего человека я ни за какие деньги не продам, а плохого задаром отдам и копейки не попрошу.

- Ух ты какой! - подивился Фрол. - Мудёр! Значит, теперь ты желаешь меня судить. Покажусь я тебе приличным человеком - стало быть, живи спокойно, дядя Фрол, а не покажусь - подаришь первому встречному?

- Первому встречному дарить не стану. Если кто-то еще хуже вас попадется, то с ним мне не по дороге.

Фрол хмыкнул. Таких парнишек он еще не встречал. Что Ваня, что Валерка экземпляры еще те.

- Смелый ты мальчишка. Прямо комсомолец какой-то из сказки.

- Я в комсомол не успел, его уже закрыли, - объяснил Валерка, - но там, наверно, всякие ребята были.

- Ладно. Ты мне понравился. Уничтожать тебя не буду. Выбирай одно из двух. Или получишь гражданскую одежку с паспортом - могу даже пушку дать, которую ты просил (с ней тебя быстрее поймают), или останешься у меня для дальнейшего прохождения службы.

- А как Ванька? - спросил Валера.

- Тебе как, откровенно сказать? Не станешь плохим человеком считать?

- Нет, откровенно - не буду.

- Тогда скажу, что он сам рвется у меня остаться, а я сомневаюсь, стоит ли его брать. Велел ему еще подумать, пока я с тобой разговариваю.

- Если вы соврали, то я у вас не останусь.

- Это твое право. Ну что, позвать его сюда?

- Позовите.

- А если я правду сказал насчет Вани, ты останешься?

- Останусь.

- Привести Соловьева! - распорядился Фрол. На Ванино решение превратиться в бойца и выдавить из себя раба не повлиял ни плотный завтрак, ни полчаса на раздумье. Он вошел и, едва увидел в кабинете Валерку, просиял: