Юлия Николаева - Всегда будешь ты

– Нет, что вы, – деланно открестился он, – зачем же называть это так грубо? Скорее, мы два человека, готовых заключить деловое соглашение.

Я некоторое время смотрела на него, впервые забыв о страхе. Неужто он не узнал меня? Но как это возможно, почему? Потапов принял меня за шлюху и теперь активно клеит. Замечательно.

– Что скажете? – спросил он, так как я продолжала молчать.

– Я не шлюха.

– Я уже сказал, что…

– Нет, вы не поняли. Я не шлюха, и не партнер, и никаких соглашений заключать не собираюсь. Я приехала сюда, чтобы забыть о… – тут я осеклась и растерялась.

– Забыть о чем? – вкрадчиво спросил он.

– Вас это не касается.

– Дайте угадаю. Болезненная любовь и разрыв отношений?

– Считаете, это смешно? – я поднялась и покинула ресторан, не дав сказать ему ни слова в ответ. Что же выходит: он, действительно, не узнал меня? Я не настолько изменилась за эти годы, тем более, что сейчас у меня опять светлые волосы, как и были тогда. Конечно, сейчас они крашенные, но внешний вид от этого не сильно меняется. В деле о смерти его отца не было моей фотографии? Или он все-таки узнал меня и теперь плетет еще более хитроумную сеть, в которую я, безусловно, попадусь, раз уж обязана идти до конца? Я слышала, как Потапов вернулся в свой номер, но больше из-за стены не доносилось ни звука. И что теперь? Я не выйду из номера ни за какие деньги. Это выше моих сил. Как известно, если гора не идет к Магомеду… Около шести в дверь постучали. Подойдя к ней, я спросила:

– Кто там?

– Сосед, – услышала в ответ голос Потапова. Собравшись с силами, я приоткрыла дверь и уставилась на него недоуменно и зло.

– Что вам теперь надо?

– Хотел извиниться. Мое поведение выглядело по-дурацки. Простите, что принял вас за… И вообще, простите.

Немного помолчав, я кивнула.

– Я не держу на вас зла.

– Тогда, может, выпьем кофе?

– Вы серьезно? – удивилась я, – но… я же сказала вам, мне не до знакомств.

– Считайте это жестом примирения. Одна чашка кофе.

Я немного подумала, совершенно не представляя, что у него на уме.

– Хорошо, – согласилась в итоге, – одна чашка.

Мы спустились в холл и заказали кофе. Я снова потянулась за сигаретами, а Потапов заметил:

– Вы много курите. Но вас это не портит.

– А кого портит? – спросила я, отложив сигарету.

– Женщин в целом. Почему вы никуда не выходите?

– Вы следите за мной?

– Наши номера по соседству, я просто заметил, что вы не выходите из номера.

– Вас как зовут?

– Глеб.

– А я Анна. Вы извините, что я, может, тоже была груба. Просто ваша насмешка…

– Значит, все-таки разбитое сердце?

Некоторое время я смотрела в окно, якобы размышляя, стоит продолжать беседу или нет.

– Вы знаете, мы познакомились, когда мне было восемнадцать, – наконец, начала я, глядя в окно, – он был старше на двенадцать лет. Я влюбилась без памяти, мы начали встречаться, через год поженились. Прожили вместе шесть лет, а потом… Он променял меня на другую, которой восемнадцать.

Я грустно усмехнулась, а Глеб поинтересовался:

– И вы уехали?

– Развод дался мне тяжело. Не знаю, как я вообще держалась. Я его любила, и сейчас люблю… Когда мы развелись, я покидала в чемодан вещи и рванула на вокзал, взяла билет в первый попавшийся город… И вот я здесь.

– Не лучший выбор.

– Возможно. Я не знаю. Приехала вчера, но так никуда и не вышла.

– Давайте прогуляемся.

Я усмехнулась.

– Теперь в вас говорит жалость.

– Трудно жалеть такую девушку, как вы. Не представляю, каким идиотом нужно быть, чтобы изменить вам.

– Тем не менее, он изменил. А я два месяца не верила слухам, хотя он не особенно таился. Снял ей отдельную квартиру, заезжал за ней в институт…

– Таких историй полно, – заметил Глеб, думая о своем, – люди всегда верят до конца в лучшее, отказываясь признавать очевидные вещи.

Мы замолкли. Не знаю, о чем думал Глеб, я же сидела с пустой головой.

– Пройдемся? – предложил он, и я, немного подумав, согласилась.

– А вы здесь как оказались?

– Давай на ты. Мы с тобой примерно одного возраста, так что… Я приехал в командировку.

– Чем занимаешься?

Глеб что-то рассказывал, я слушала, пытаясь понять, когда он врет, а когда говорит правду, понять, что ему важно, а на что плевать. Наблюдала его реакции на те или иные слова, пытаясь найти то, на чем можно зацепить его и раскрутить, как клубок, в нужном мне направлении. Все это происходило как-то автоматически, на фоне страха и громадной усталости от происходящего.