Елейин Навласов - Жеглов 2.0

Жеглов невольно сглотнул слюну, но по негласному правилу нахмурился.

– Знаю, Платон Глебович, что в лаборатории нельзя, но сегодня давайте сделаем исключение, – наставительным тоном проговорила Саша, ставя перед шефом поднос.

Сбоку пискнул компьютер, и на экране высветилась фотография приятной наружности человека, средних лет, ничем не похожего на преступника. Жеглов зачитал вслух:

– Стулкин Вадим Сергеевич, 1985-го года рождения. Вор рецидивист, три судимости, все с небольшими сроками. Не традиционной ориентации. Из особых примет имеется наколка, в виде дверной ручки на одной из ягодиц, с парящей бабочкой сверху. Эмигрировал в Польшу для операции по перемене пола…

Жеглов в задумчивости почесал подбородок:

– Интересно, значит, маловероятная версия с транссексуалом, похоже, выходит на первый план. Выходит, Стулкин вернулся и, судя по всему, теперь он женщина, если можно так сказать, – сыщик наморщил брови, пытаясь уложить факты в голове.

– И дела у него, или у неё, – Саша задумалась, подбирая слова – идут не так хорошо, раз тот, кто мечтал стать женщиной, не бреется. Хотя, возможно отрощеная щетина лишь накладной грим.

– Возможно, давай откроем конверт, – Жеглов осторожно вскрыл улику канцелярским ножом и, так же аккуратно, достал из конверта сложенную вчетверо, бежевую, салфетку, в центре которой ажурной вышивкой переплетались две витиеватых буквы К и Н. Край салфетки алел свежей кровью.

Жеглов задумался, глядя на вышитый вензель.

– Где-то я видел эти буквы, – тихо проговорил себе под нос сыщик и, позвав девушку за собой, в кабинет, громче добавил на ходу – Саш, найди мне Незнанский переулок дом, кажется 37 или 39.

Александра так же ловко, как в прошлый раз юркнула за стол шефа и, пощелкав браузером, вывела на экран панорамный вид желтого, трёхэтажного, особняка. Над козырьком старинного здания белел гипсовый барельеф с таким же, как на салфетке вензелем К.Н.

Гугл справка гласила, что фамильный особняк принадлежал неким Кичигиным и Нюнюковым, владельцев нескольких комбинатов по переработке зерна, успешно экспроприированных Советской властью и превращенных в группу совхозов разбросанных по стране. Московское здание бывших владельцев со временем было переведено в исторический фонд и ныне являлось музеем, и по совместительству творческой мастерской некоего Куцевича А. Н., параллельно читающего лекции по живописи 15 – 19го веков и ведущего мастер-классы созданию витражей в стиле Тиффани.

Недобрая мысль посетила Жеглова и он, достав телефон, набрал номер старого друга, старшего следователя с Петровки 38.

– Антон, привет, не занят? – коротко спросил сыщик.

На том конце так же коротко ответили.

– Не в Незнанском случайно, – уточнил Жеглов и, получив утвердительный ответ, посерьёзнел.

Саша выжидательно смотрела на шефа, пока тот выслушивал подробности.

Кивнув головой, тот сжал скулы и, посмотрев на помощницу, сказал:

– Одевайся, Александра, у нас тяжкие телесные и еще двое в реанимации.

– Но у нас сегодня съёмки блога, Плато… – начала было протестовать помощница, но мрачный взгляд Жеглова перечеркнул все возражения девушки и та, молча, направилась в гардеробную. Она уже знала, если у шефа такое выражение лица, спорить бесполезно. Потомок знаменитого сыщика ошибался крайне редко.

Сменив слишком тёплый кашемир на короткую кожанку, а ботинки, на удобные кроссовки, Платон Глебович взял мотоциклетный шлем и вышел через противоположную арку на небольшую парковку, где под навесом стоял пошарпаный сити-байк, гарантировавший быстрый проезд, сквозь, забитый пробками, московский центр.

Александра, как и любая девушка, переодеваясь чуть дольше Жеглова, вышла на парковку спустя пару минут. Спрятав косу в синюю мотто-куртку, она ловко запрыгнула на заднее сидение, тихо шуршащего золотниками патрубков, БМВ. Видавший виды двухколёсный конь сначала медленно, а потом всё увереннее и увереннее заскользил меж машин, пробираясь сквозь забитую пробками Москву.

Через двадцать минут, проезжая мимо стройного ряда, набравших весенний сок, тополей, мотоцикл свернул на Незнанский. Припарковавшись между черным фургоном следственного комитета и маленькой машинкой развозчика пиццы, Жеглов, повесил шлем на руль и они вошли внутрь.

Поднявшись наверх, Жеглов увидел Снежина, старшего следователя МВД, опрашивающего потерпевшего, прижимавшего к голове марлевую повязку, обильно пропитанную кровью. Перевязанный мизинец другой руки кровоточил отсутствующей фалангой. Рядом топтался недовольный реаниматолог в белом халате.