Анна Инк - Мне должно это нравиться

– Я уверен, что это её идея – запугивать тебя.

– Она бы не стала так делать. И Дэни не знает про Машу. И вообще, во всём, что происходит, слишком много деталей, о которых никто не может знать. К тому же это началось до того, как я попросила её пожить у меня.

– Ей, наконец, удалось тебя соблазнить?

– Нет. Она вела себя очень тактично.

– А Сергей?

– Тоже ведёт себя тактично. На их фоне я кажусь себе такой… распутной. Они могут, и не делают. А я так хочу… просто не могу. Мне всё время приходит ассоциация, что я изнываю без секса как Торпиль, сосланная в монастырь. Между прочим, именно страницы, где описывались эти её переживания нехватки секса, и выдрали. Как и из меня он выдрал… мою похоть.

– Яна, сейчас всё не так плохо.

– Не плохо? Да я сама не своя! Я хочу снова получать удовольствие от секса с мужчиной. Но влечения хоть к кому-нибудь конкретному нет.

– Я думаю, тебе стоит последовать моей рекомендации, и присмотреться к другим мужчинам, а не только к Серёже.

– Думаете, я не стараюсь? Но если нет искры. Вообще даже подобия. Они все кажутся мне неуклюжими, слабыми, некрасивыми. Это не потому, что я разучилась хотеть. Просто… должно быть так, чтобы сердце колотилось, как раньше.

– И не колотилось ни разу? Хотя бы из-за одного?

Колотилось. Раз. Да так, что я дышать перестала.

– Где ты его встретила?

– Я вслух сказала? – пугаюсь.

– У тебя всё на лице написано.

– Колотилось, но это другое, – я откашливаюсь. – Вчера мне показалось, что я встретила человека, который меня похитил.

– Ты не можешь узнать его. Ты никогда не видела его лица.

– Ощущение…

– Да, да, да. Запахи, голос, шаги. Вспомни, что ты подумала, когда впервые увидела меня?

– Что Вы – тот человек.

– И сколько раз тебе так казалось относительно других людей?

– На этот раз всё иначе. Он знал её. Он знал Машу. И его подозревали.

– С чего ты это взяла?

– Статья в интернете. Откройте ноутбук. Откройте, и я Вам покажу.

А. А. неохотно поднимается и идёт к рабочему столу.

– Помните день рождения моей мамы?

– Конечно! Замечательный был ужин. Я бы остался на подольше, если бы не отъезд в Осло.

– Это случилось в тот вечер. После торжества я пришла в свою комнату. Открыла почту. Письмо будто было отправлено с моего же адреса. А в письме было это.

Ввожу ссылку. Я выучила её наизусть, каждый символ. На экране появляется фотография, разбитая двумя молниеподобными полосами.

Константин Лисковец в центре. Глаза приковывают к себе. Серые и злые. Он смотрит точно на фотографа. С неприличной надменностью. Узкий выступающий подбородок чуть опущен, и положение головы делает его прямой нос более продолговатым на кадре, отчего выражение лица кажется ещё мрачнее. У него красивые губы, с чётко очерченными треугольниками. Они кажутся твёрдыми и упрямыми. Над переносицей две разные по глубине морщины. Руки в карманы пальто. Высокий, стройный, с расправленными плечами. Он спускается по лестнице своей клиники в спешке, светлые волнистые волосы, длинные спереди, потоком встречного воздуха сбивает на висок. В его облике удивительным образом сочетается ярость и печаль. И это противоречие притягивает меня так сильно, что становится стыдно. Потому что он может быть тем самым человеком, который отнял у меня мою настоящую счастливую жизнь.

Справа от его фото Маша у какого-то кафе. На ней чёрная водолазка. Тёмно-коричневые, как мокрое дерево, волосы, собраны в косу и лежат на плече. Грустные карие глаза смотрят куда-то вдаль. Маленькие розовые губы поджаты, задавая складку над выпуклостью её подбородка. Она кажется благородной и милосердной, вечно сострадающей бедам всего человечества.

А слева от Лисковца фотография Александры Баунц, его невесты. Саша красивая, богатая, популярная модель, успешный блогер.

Заголовок над фотографией гласит: «Сын мэра: это не я, или как моя невеста убила мою любовницу».

– Ты уверена, что эта девушка – та самая Маша?

– На ней даже серёжки те же. Знаете, почему я не могла найти её среди пропавших без вести в тот период? Её никто не искал. Пишут, что Мария Мельникова была найдена мёртвой, в тот день, когда он меня отпустил. Тело было изуродовано. Последним в живых её видел таксист, который отвёз Машу в центр города в одиннадцатом часу вечера в день моего похищения. Только вот камера у подъезда, где она выходила, была сломана уже несколько недель. И всё. С концами. Ночь семнадцатого, – я загибаю пальцы, – восемнадцатое, девятнадцатое, двадцатое. Её никто не искал, Аркадий Анатольевич. Как такое может быть? А я Вам сама отвечу. Потому что она была любовницей сына мэра. Вот все и сидели молча. А потом замяли дело.