Елена Чепенас - Тень аггела

Лариса, уперев кулачки в тощие бока, возникла перед самым его носом. Никола нос отодвинул. А она наступала:

– Нет, не понимаю! Вы так трагично обо всем повествовали, будто происходит нечто ужасное и страшное. А на самом-то деле – это ж приключение, до смерти интересно, Любавин! Ну что ты смотришь, как повешенный перед казнью!

– Мамочка, – гулко заржал Андрей, – повешенный уже никак смотреть не может! Говорю же, тебе нельзя нервничать! Заговариваешься…

Несмотря на смутное недовольство Любавина, разговор закончился тем, что Алла и Никола отправились переодеваться в соответствии с намеченной программой.

Он молча вел машину, удивляясь, как ловко удалось Ларисе поставить ситуацию с ног на голову. А может, с головы на ноги?

А еще Никола удивлялся себе. С того момента, когда он увидел за плечами двух бандитов недвусмысленный знак, он медленно, но верно терял свое лицо. Кажется, это так называется, когда под давлением сильных эмоций – страха, боли, ненависти, унижения – человек меняется, перестает быть тем, кем был еще вчера. Ладно, если теряется только «лицо». А если корежится душа…

Вот зачем ему все это нужно? Дар это или проклятие – способность видеть тень черного ангела? Если дар, то за какие достоинства? Если проклятие, – за какие грехи?

От непривычных мыслей в голове загудело, словно это была не г

олова, а церковный колокол. Никола опять тяжко вздохнул, паркуясь возле своего дома.

Шел дождь – мелкий, словно из распылителя, и пока Никола неверными пальцами щелкал зажигалкой, сигарета намокла.

– Не кури, дурак, умрешь и так, – пробормотал он и отбросил сигарету.

Из дверей ресторана вывалилась толпишка – Аллочка и Королевы. «Не сколько людей, сколько шума» , – пьяненько улыбнулся Никола. Они с Андреем, конечно, нарушили Ларискин запрет на спиртное. Впрочем, дамы тоже сопротивлялись недолго.

То ли коньячные пары помешали, то ли в этот вечер ресторан посетили исключительно праведники, но Ларискин план не удался. Никола не обнаружил ни одного претендента на роль жертвы ее сыщицких подвигов. От радости – может, все и кончилось, не успев начаться?! – Любавин явно перебрал.

Вслед за родной публикой из ресторана вышла еще парочка. Или трое их было – Никола не разглядел, потому что снова попытался закурить. Веселая Лариска рассказывала «бородатый» анекдот, Аллочка расслабленно улыбалась, Королев то ли девушек поддерживал, то ли сам в них опору искал.

Рядом затормозила машина, Никола почему-то решил, что она – для них. Но длинноногая девица на секунду выпустила локоть кавалера и нырнула по плечи в открытое окно салона. Видимо, договорившись с водителем, она обернулась к спутнику:

– Пусик, нам на Преображенку, правильно?

«Пусик» погладил себя по мокрому седому ежику и очень твердо произнес:

– Открытое шоссе, дорогая!

Никола с изумлением наблюдал за парочкой, а потом вдруг просипел шепотом:

– Лариска, запоминай номер!

Что-то его очень развеселило, он стал смеяться, как сумасшедший, раскидав по влажному асфальту все сигареты. Такси плавно тронулось с места, свернуло в переулок, а Никола все хохотал. Какой-то прохожий дядька выглянул из-под зонта и шарахнулся в сторону.

– Беги за ними, мисс Марпл или как тебя там! Это то, что ты хотела!

– Прекрати, Любавин!

На Николу смотрели с недоумением три пары глаз, а он все никак не мог остановиться.

– Давайте вернемся в кабак и добавим по этому поводу!

– По какому поводу, Никола! – Алла стукнула его кулачком по плечу. – Опять, что ли? Чем может быть опасен пьяный дед?

– Не дед, а девица! Догоняйте их, быстрей! Тормози тачку, Андрей!

Они втиснулись в машину и долго препирались, куда ехать. Королев уверял, что никого преследовать не надо, да и бесполезно уже – «пусик» с девицей растаяли в ночи, Лариса звала всех к себе, Алла сердито требовала немедленно отвезти пьяного Любавина домой.

В конце концов решили, что Аллочкино требование вполне резонно.

А утром всю компанию ждали интереснейшие события.

В одном из них главную роль сыграл Андрей.

Он проснулся рано в скверном самочувствии. Мучила жажда, голова раскалывалась, и желудок мстительно сжимался в явной обиде на хозяина. Минералка из холодильника его немного успокоила. Не хватало только прохладного душа.

Стоя под упругими струями воды, Королев вспомнил вчерашний дождь, так и не прекратившийся по сию пору, и любавинский заливистый хохот. И еще длинный сильный палец, указывающий вслед отплывшему во мрак московского переулка такси.