Сергей Подгорных - Без правил

– На бои? Какие бои?

– Ну да, на бои. А ты чего, не в курсе?

– В курсе чего?

– Того, что у нас в клубе проводятся Бои без Правил, – ответил Дэн и, достав из заднего кармана брюк мятую пачку «Мальборо», выругался сквозь зубы: испортили-таки уроды дорогое курево. Щёлкнув зажигалкой, он отыскал в пачке уцелевшую сигарету, и неторопливо закурил. Потом, ещё раз осмотрев Ивана, добавил. Я здесь – в «Кавказе», вроде как прирабатываю, набирая новых бойцов. Так что считай, – у тебя теперь есть блат в отделе кадров нашего клуба.

– А чего ж тогда этих двоих отшил, – Иван кивнул в сторону ушедших драчунов.

– Да какие они бойцы, груши боксёрские! Да ты и сам видел; со мной вдвоём справиться не могли, а что ж тогда говорить о Боях без Правил? Ты – другое дело. Не надо быть спецом, чтобы понять из какого ты сделан теста. – Денис ещё раз внимательно оглядел Доброва, словно желая удостовериться в собственных словах и добавил. – Так что, принимаешь приглашение?

– Скорее нет, чем да, – улыбнувшись ответил Иван. – Спасибо, конечно, за доверие, но это как-нибудь потом, в другой жизни. Я в вашем городе проездом, и уже купил билеты на вечерний поезд. Ты мне лучше подскажи, как до трамвайной остановки дойти, буду очень благодарен.

– Да это не проблема, трамвай вон за тем углом, – Дэн махнул в сторону ближайшего перекрёстка. Только ты, Иван, всё же подумай над моим предложением. Жизнь такая штука – переменчивая: вдруг изменишь своё решение. На вот, возьми визитку, там указан мой сотовый; позвонишь если передумаешь.

– Передумать не передумаю, а визитку давай. Жизнь действительно штука непостоянная.

Попрощавшись с новым знакомым, Иван быстро пошёл в сторону трамвайной остановки; из-за неожиданной задержки он рисковал опоздать на свидание с Алиной.

Весь прошедший трудовой день у Алины Переслегиной пошёл насмарку. С самого утра дело не заладилось; партия подопытных крыс, которым три дня назад сделали пробную инъекцию нового препарата, повышающегося иммунитет организма за ночь почти полностью вымерла и не было сомнений, что с трудом ползающие по клетке оставшиеся животные не доживут и до вечера. Расстроилась Алина не столько из-за неудачного опыта, сколько из-за того, что ей было жаль подопытных крыс. Алина прекрасно понимала, что крысы не зря пожертвовали собой, что если препарат будет получен, это спасёт множество человеческих жизней, но от этого на душе не становилось лучше. Почти до самого обеда она ходила по лаборатории мрачнее тучи, ни с кем не разговаривала, подготавливая очередную порцию препарата для новых опытов.

Всё изменилось после того как позвонил Иван Добров, давнишний друг Алины. Настроение у неё резко переменилось, она повеселела.

– Анекдот новый вчера услышала, – сказала Переслегина, кладя трубку.

– Расскажи, – попросила Катя, непонятно что имея ввиду: анекдот или содержание телефонного разговора Алины.

– В аптеке продавщица кричит вслед уходящему покупателю: «– Мужчина, мужчина, у вас хлористый калий выписан, а я вам цианистый отпустила. – И что же мне делать? – добейте десять рублей в кассу».

Дослушав придуманную народом историю, Катя натужно рассмеялась, скорее не из-за содержания анекдота, а довольная тем, что её подруга вновь повеселела. Наведя раствор, она вновь перевела разговор на интересующую её тему.

– А кто этот Иван, с которым ты по телефону разговаривала? Раньше ты мне ничего о нём не говорила, – как бы между прочим, с трудом скрывая любопытство, спросила Катя.

– Да это давняя история, длинная как сама жизнь, – не считая нужным посвящать подругу в историю с Добровым, отмахнулась Алина.

– А у нас времени до конца рабочего дня уйма. Пётр Петрович, сегодня уже вряд ли появится: они с Бузыкиным весь день убьют на получение химреактивов, сама знаешь, какая там волокита. Так что мы можем со спокойной совестью саботировать опыты, тем более что уже и так ясно: без изменения формулы препарат крысам давать нельзя – передохнут. Сама видишь, что со вчерашней партией сделалось.

– Да, крысок жаль, – согласилась Алина. – И формулу надо обязательно менять.

То ли из-за жалости к животным, то ли ей самой давно хотелось излить душу, рассказав историю давней любви, но Алина не долго сопротивлялась уговорам подруги. После звонка Ивана на неё навалились воспоминания юности, растревожив, казалось бы, давно ушедшее чувство. Стоило Алине услышать голос Доброва, как её сердце вновь учащённо забилось, как будто всё было вчера, а не пятнадцать лет назад; словно она вновь юная семнадцатилетняя девушка, а не замужняя женщина, от былой красоты которой не осталось и следа.