Михаил Араловец - Дубровский 2.0. Перезагрузка

Дубровский-младший сел за соседний столик, причем так, чтобы видеть странную троицу. Да, еще рядом с иностранцами сидел высокий, одетый в джинсы и свитер молодой человек, в котором легко можно было распознать переводчика, поскольку он делал заказ официанту на русском языке.

«Кого же они напоминают? – аж застонал, напрягая память, Дубровский-младший. – Нет, так не вспомнить. А закажу-ка я вискаря. Без него, пожалуй, не обойдешься».

Он подозвал официанта и сделал заказ. Но прекрасно обошлось и без вискаря. Выручил переводчик.

– Господин Гастингс, – обратился он к толстячку по-английски, – что будете пить?

– Бокал красного сухого. – Тот, кого назвали Гастингсом, задержал взгляд на меню и добавил: – Французского. И прекрати так дымить, Пуаро.

Обращение, правда, осталось без внимания.

– А вы, мсье Пуаро? – вопрос адресовался ряженому господину.

Тот выпустил изо рта папиросу, прищурил глаза от дыма и коротко ответил, коверкая русский:

– Уодка.

«Ну точно, – осенило Дубровского-младшего, – английские актеры. Гастингс – Дэвид Суше, сыгравший знаменитого сыщика Пуаро в одноименном сериале. Только почему его называют Гастингсом? А Гастингс – это Пуаро… По-моему, это актер Хью Фрейзер. Только почему у него цвет кожи другой? Черт, совсем запутался… Неважно. Наверняка приехали в Россию снимать фильм с местным колоритом. Поэтому Пуаро – не-Суше – так странно одет. Наверняка придумали какую-нибудь антироссийскую клюкву».

Дубровский-младший изъяснялся на английском – спасибо папочке за спецшколу. Правда, не бегло, но для разговора сойдет.

– Простите, господа, что вмешиваюсь в ваш разговор, – обратился он к троице, хотя никакой беседы в настоящий момент те не вели. Каждый занимался своим делом: переводчик уточнял заказ у официанта, Пуаро листал путеводитель по Петербургу, а Гастингс-Суше с любопытством оглядывался вокруг.

– Простите, господа, – повторил Дубровский-младший, – огоньку не найдется прикурить? – и показал на свою сигару. Обращался он исключительно к Пуаро – не-Суше, – единственному, кто курил за соседним столиком.

– Дымишь? Молодец! А они меня осуждают. – Не-Суше ткнул окурком в сторону переводчика и Гастингса, – говорят, вредно. А по мне, так надо делать, что нравится, а не строить из себя ох… ных моралистов. Держи спички!

Дубровский-младший испытал некий социокультурный шок от слов не-Суше. Вернее, от ненормативного слова, которое знаменитый актер (актер ли?) произнес по-русски. Вообще, это как-то не вязалось с обликом английского джентльмена. Видимо, вид у Дубровского-младшего был еще тот, потому что переводчик засмеялся:

– Это еще цветочки!

Познакомились. Завязалась беседа. Переводчика звали Вася, а вот с иностранцами многое оказалось непонятно. Дубровский-младший поначалу отказывался верить. Да и как поверить, что английская знаменитость Дэвид Суше вовсе и не Суше, а самый настоящий живой Гастингс. Не литературный Гастингс, а на-сто-я-щий.

Когда их представили, Дубровский-младший отмахнулся:

– Не может быть!

Довольный переводчик заржал уже в голос:

– Представляешь, никто не верит. – И понизил голос: – Если честно, я и сам не верю. Эти двое – точно мистификаторы. Хотя они утверждают, что Пуаро, который сейчас сидит перед тобой, это внук того самого Пуаро, а Гастингс – внук того самого Гастингса, ну, из кино, Агата Кристи и все такое. Понимаешь?

– Да хрень какая-то. Как может такое быть. Литературный Пуаро белый, а этот… сам видишь. Что, от бесплотных литературных героев могут рождаться реальные дети? Чертовщина. Не могли они взять псевдонимы, а на самом деле их зовут Смит и Джонс?

– Я тоже так думаю. Документов их не видел, но знаю точно, что тот, который выдает себя за Пуаро, – афроамериканец. Для чего они назвались литературными героями, да еще такими? Я не знаю. Наверное, была причина. Но не заморачивайся, прими факт таким, какой есть. Ей-богу, легче станет. Я вот перестал об этом думать. Кстати, давай познакомимся. Чапаев Василий Иванович.

– Дубровский, Владимир… ни хрена себе, – протянул Дубровский и остановился. – Только вот этого не надо… Достаточно и бритишей.

Переводчик явно наслаждался произведенным эффектом и замешательством своего нового знакомого. Потом рассмеялся:

– Нет, это не то, о чем ты сейчас подумал. Мы однофамильцы. – При этом новый знакомец как-то хитро, с прищуром усмехнулся, и не поймешь, правду говорит или нет. – Никакого родства между мной и героем Гражданской войны не имеется. Надеюсь, что ты тоже лишь однофамилец пушкинского Дубровского, а не прадитя литературного героя!