Татьяна Василевская - Соседка

– Ой, мам, в любой школе есть такая противная училка, – беззаботно махнула рукой старшая Лелина сестра Дина. – Вон, химичка меня терпеть не могла. Вечно ко мне придиралась.

– Почему же ты никогда ничего не говорила? – на лице матери отразилось искреннее недоумение. – Я думала, ты просто химию не любишь. Не твой предмет. Каждому, что-то не дается. Кому химия, кому рисование, кто-то сочинения писать не умеет.

На красивом личике Дины сверкнула белозубая улыбка. Она рассмеялась, очень похожим на мамин, смехом звонкого колокольчика.

– Я же знала, что ты непременно ринешься меня спасать. Бросишься защищать свою кровинку, свое чадо от злобной, предвзято относящейся к ней химички. Поэтому и не говорила. – Дина пожала плечами. – Ну и ничего, не съела она меня, и ни какие комплексы мне не привила.

Алла Сергеевна пожала плечами. Тонкие брови вновь нахмурились.

– Хочешь сказать, теперь эта Адольфовна начнет отыгрываться на Леле из-за того, что я сказала ей правду? – голос звучал скорее недоверчиво, чем встревоженно. Алла Сергеевна была не только отчаянным борцом за правду и справедливость, но также и неисправимой оптимисткой и даже идеалисткой. Она пребывала в полной уверенности, что разумный человек, а преподаватель, какой бы он не был, несомненно, разумный человек, всегда воспринимает критику не с агрессией, а позитивно. Делая соответствующие выводы, и стараясь исправить ошибки, на которые ему указали, и измениться к лучшему, а не озлобляться еще сильнее и уж тем более не опускаться до мелочной мстительности. Наивный идеализм Аллы Сергеевны был также непоколебим, как и вера в то, что справедливость нужно отстаивать всегда и во всем, не сдаваясь и не отступая. Изо всех сил и возможностей.

– Конечно, нет, – Дина насмешливо посмотрела на сестру. – Она ни в коем случае, не станет отыгрываться на Лельке. После беседы с тобой, она будет просто тихо ее ненавидеть. Про себя, не высказывая своей ненависти вслух. Она же, наверняка, поняла, что ты настойчивая мама, да к тому же еще и решительная и не поленишься явиться в школу для еще одной приватной беседы, и возможно даже уже не такой приватной, а в присутствии директора школы.

Алла Сергеевна с сомнением посмотрела на старшую дочь и покачала головой.

– Да ну, ерунда. Она и так всех детей терпеть не может. Но она все же взрослый человек, образованный и неглупый. Не может же она и впрямь затаить обиду на ребенка и начать к нему хуже относиться из-за того, что родитель этого ребенка высказал ей свое мнение. Ты преувеличиваешь.

Дина, посмеиваясь, пожала плечами. Мать и впрямь не исправима. Леля продолжала сидеть с каменным лицом, моля про себя, чтобы эта затянувшаяся тема школы поскорее уже закончилась, и разговор переключился на что-то другое. Но мать, вероятно решив, что супруг, как отец и глава семьи, тоже должен поучаствовать в обсуждении животрепещущего вопроса и высказаться, обратилась к нему.

– Ну, а ты, что скажешь?

Муж нежно посмотрел на свою воинственную жену, зорко стоящую на страже добра, правды и справедливости.

– А, что я могу сказать? Все в школе сталкивались с непониманием и с противными учителями, Динка правильно говорит. – Он засмеялся. – Меня, например, учительница физики указкой по голове била. И ничего, вырос, как видишь. Даже институт закончил и интернатуру, и ученую степень защитил, хотя она и орала, что я олух царя небесного и таких бездарей как я свет не видывал. Прочила мне всю жизнь метлой махать или кирпичи разгружать на стройке, если такого тупицу, кто-то вообще согласится взять на работу.

Алла Сергеевна и Дина засмеялись. Леля бы тоже засмеялась, но сейчас ей было совершенно не до веселья. Все ее чувства, как будто парализовало. Она бы с радостью ушла из-за стола, но это вновь привлечет внимание матери, и она снова пристанет с вопросами, что случилось и что ее волнует.

– Надеюсь, тебя побудило заняться нейрохирургией не только задетое самолюбие и то, что учительница била тебя указкой именно по голове?

– Ну, не только это, – усмехнулся муж.

Разговор плавно перешел на профессиональные, медицинские темы. Родители с явным интересом занялись обсуждением статьи какого-то английского профессора, светила современной медицины. Воспользовавшись моментом, девочки, поблагодарив за ужин, быстренько поднялись и покинули кухню. Леле не терпелось скрыться с родительских глаз, а то сейчас покончат с обсуждением научного труда профессора и вновь переключатся на нее. А Дине просто хотелось заняться собственными, куда более интересными делами, не связанными ни с медициной, ни со школой.