Микаэль Крефельд - Пропавший

Он начал вгрызаться в папки двух первых стопок. Содержание всех этих дел касалось мелких преступлений, и его раздражало, что Мюллер вообще положил их ему на стол. В некоторых из них действительно фигурировал ряд партийных чиновников, но это были дела, начатые по доносу завистливых сослуживцев, под влиянием внутренних дрязг и борьбы за власть между отдельными функционерами. Звон капель в голове усилился, и он массировал виски, безуспешно пытаясь от него избавиться. Хауссер догадывался, что эти информаторы понапрасну разбазаривают рабочие часы на бюрократические игры, снижая эффективность работы, на деле же наводят тень на плетень, скрывая истинных виновников, которых агентам потом приходится выявлять, тратя на это драгоценное время.

Он устало взглянул на третью стопку. Сверху лежала пожелтевшая папка, заключавшая в себе множество документов. Судя по объему накопившихся отчетов, это было давно тянувшееся дело, а подозреваемый уже долгое время находился в поле зрения службы безопасности. Среди прочих документов к делу прилагалась видеозапись. Хауссер снял резинку, которой была перетянута папка. На первой странице значилось «Мидас». Это была кодовая кличка, присвоенная подозреваемому. Хауссер быстро пролистал первые страницы. Подозреваемым оказался тридцативосьмилетний руководитель одного из отделов государственного банка, причем международного отдела. Он был женат, и у него была восьмилетняя дочь. Жена, бывшая фотомодель, работала в эксклюзивном интербутике на Унтер-ден-Линден. Хауссер прочел отчеты о первых наблюдениях, представленных несколько лет назад. В них прослеживалась связь Мидаса с незаконной черной торговлей чеками, которая осуществлялась через интербутики. В последующие годы в банке было произведено несколько внутренних расследований, и тогда Мидас попал под подозрение в проведении широкомасштабных манипуляций валютными курсами и в мошенничестве, связанном с драгоценными металлами. Кроме того, имелись дела, где речь шла об основанных западными корпорациями дочерних компаниях, которыми через подставных лиц управлял Мидас. Обвинения составляли длиннейший перечень, и Хауссер насторожился, почему Мидас давно не арестован, а, напротив, получал повышения, занимая в банке все более ответственные должности. Это могло значить только одно.

Хауссер налил себе еще один стакан абсента, на этот раз не разбавляя его водой. Просматривая видеозаписи, он хотел насладиться крепким алкоголем. Он вставил кассету в видеомагнитофон, и на экране появились первые нечеткие записи. Пригубливая стакан, Хауссер одну за другой просматривал кассеты. На них были зафиксированы встречи Мидаса с разными лицами. Они подтверждали догадку Хауссера: разветвленная сеть, созданная Мидасом, охватывала финансовый сектор, тяжелую промышленность и, разумеется, политическую систему на самом высоком уровне. Можно было предположить только две причины, почему Мидас до сих пор разгуливал на свободе. Во-первых, его услугами, очевидно, пользовались весьма влиятельные лица, во-вторых, вероятно, он находился под покровительством другой, не менее влиятельной группы, которой нужен был свой человек среди ее противников в партийной верхушке. Такой парадокс чрезвычайно осложнял задуманное Хауссером расследование, но в то же время делал его крайне заманчивым. Вот она – крупная рыба, которую он искал и которую мог использовать для начала большой чистки. Такое дело, пожалуй, могло послужить рычагом, который в корне изменит существующий баланс между партией и службой безопасности.

Он внимательно присмотрелся к смутным кадрам записи, сделанной скрытой камерой в роскошном отеле. На них Мидас забавлялся с двумя проститутками. Хауссер не мог не признать, что Мидас, несмотря на некоторую полноту, был в хорошей форме. Хауссер пригубил обжигающего абсента. Он перечитал краткую сопроводительную сводку. Настоящее имя Мидаса было Кристоф Шуман. Хауссер решил лично позаботиться о том, чтобы господин Шуман сменил свое имя на тюремный номер заключенного Хоэншёнхаузена: номер, который затем будет утоплен в ящике вместе со своим носителем.

– До скорой встречи, Шуман, – тихо произнес опьяневший Хауссер, поглядывая на мерцающий экран.

Кристиансхавн, апрель 2014 года

Захватив зажим разводными клещами, Томас попытался повернуть заржавевший винт, но клещи были слишком малы. В следующую секунду они выскользнули у него из рук и громко шлепнулись в грязь на дне моторного отсека.