Микаэль Крефельд - Пропавший

Он протянул пакет Луизе.

Мельком заглянув в пакет, она поблагодарила Курца.

Курц проводил их до двери и попрощался, еще раз выразив Луизе сожаление, что не удалось спасти ее брата. Руку Томаса он при прощании с улыбкой задержал в своей:

– Должен сказать, что вы лучший детектив из всех, кого я встречал.

– Спасибо. Но только замечу, что я уже не состою на службе, а заслуга Луизы ничуть не меньше, – ответил Томас.

– Жаль, что ваши таланты пропадают втуне. Уверен, что вы очень нужны датской полиции.

– Вопрос, скорее, в том, нужно ли мне самому служить в рядах датской полиции. Надеюсь, что скоро у вас найдется время сводить сына на футбол, – сказал Томас, кивая на платок с цветами клуба «Герты», накинутый на конторскую лампу на письменном столе.

– Gott sei dank [54] Слава богу (нем.) . , мальчику даже повезло, что он не пошел. С командой сейчас творится что-то не то. – Курц дружески похлопал Томаса по плечу.

Полицейские подвезли Луизу и Томаса до площади Жандарменмаркт, там они устроились посидеть на террасе кафе «Луттер и Вегнер», где, как обычно по утрам, собиралась публика, состоящая из туристов, предпринимателей и журналистов. Когда им принесли напитки, Луиза, пригубив белого вина и оглядев сквозь солнцезащитные очки накрытые белыми скатертями столики, сказала, что их вид напоминает ей саваны.

– Если ты предпочитаешь побыть одна в номере, только скажи, и мы сразу уйдем! – сказал Томас.

Луиза отрицательно покачала головой:

– Нет, после вчерашнего мне тут гораздо спокойнее.

Он кивнул:

– Наверное, надо было предоставить Тойфельсберг Курцу с оперативным отрядом.

– Может быть. Но с другой стороны, мне важно было увидеть место, где был в плену Могенс и где его убили.

Луиза достала пакет с вещами Могенса, который ей дал Курц, и разложила его содержимое на столике. Кроме потертого бумажника, там оказалась связка ключей, маленький фирменный календарик «Майланд», карта Берлина и несколько монет в один евро. Полистав календарь, она заметила, что в нем отмечен день ее рождения, а так на страницах не было видно особых помет.

– Можно взять? – спросил Томас, указав рукой на карту.

Луиза кивнула, он взял карту и развернул. Он быстро просмотрел ее в поисках помет, но, не найдя ничего, снова сложил и бросил на стол.

Луиза открыла бумажник Могенса. Там была его карточка медицинского страхования. В отделе для документов лежало несколько квитанций с Главного вокзала и чек булочной во Фридрихсхайне. Кроме того, билет на метро и билет теплоходной экскурсии по Копенгагену.

– Мы с ним были на этой экскурсии давно, еще детьми, – сказала Луиза, показывая Томасу билеты. – У Могенса всегда начиналась морская болезнь, но все равно он любил кататься на экскурсионном теплоходе.

Она сложила все обратно в бумажник и тут заметила в последнем кармашке маленькую фотографию:

– Этот снимок сделан в автомате. Я тогда как раз окончила школу. Подумать только, он ее все эти годы хранил!

– Наверное, Луиза, он очень тебя любил.

Она кивнула, с трудом удерживая подступающие слезы:

– А ведь все, черт побери, могло сложиться иначе, если бы только… – Она покачала головой и вытерла хлынувшие слезы. – Если бы только я больше уделяла ему внимания, почаще бы звонила…

– Ты ни в чем не виновата, Луиза, перестань себя упрекать.

Она покачала головой:

– Могенс заслуживал лучшего – лучшей сестры, например.

– Мне кажется, ты – это самое лучшее, что было в его жизни.

– Если так, то это еще печальнее.

Томас потянулся через стол и взял ее руку:

– Я очень хорошо понимаю, что ты сейчас чувствуешь.

Она убрала руку и тихо покачала головой.

– Ты не виновата в его смерти.

– Так отчего же тогда у меня такое чувство?

Томас отпил пива из бокала и тяжело вздохнул:

– Когда погибла Ева, а я не смог найти убийцу, для меня все рухнуло. Я ненавидел себя за то, что не был дома и не защитил ее, за все, чего я для нее не сделал, за все, что мы могли бы сделать вместе, но что было упущено. Дело дошло до того, что я возненавидел все вокруг: друзей, соседей и товарищей по работе. Ненависть моя была такова, что мне уже и жить не хотелось, и я с горя запил.

– И что же тебя тогда остановило?

– Сам не знаю. Время, наверное, поддержка друзей, а может быть, то, что пьянство губит тебя слишком медленно, так что я бросил эту затею на полдороге. Но как бы то ни было, я избавился от ненависти и озлобления. И все было хорошо, пока недавно я не узнал, что Ева встречалась с другим мужчиной. Тут все началось сызнова. Злость и обида опять овладели мной.