Марина Крамер - Пластика души

– Слушаю вас, Аделина Эдуардовна.

– А почему так официально? – слегка растерялась я.

– Ну, вы ведь по делу звоните?

– В общем-то нет…

– О… – похоже, он тоже опешил и не знал, что сказать.

«Ну, давай, скажи, что позвонила потому, что соскучилась, – подталкивал меня внутренний голос. – Просто возьми и произнеси – мол, Матвей, мне тебя не хватает». Но мой язык словно прилип к небу и никак не желал шевелиться.

– У тебя все в порядке? – нарушил молчание Матвей.

– Д-да… – с запинкой вывернула я. – Все очень хорошо…

– А по голосу не скажешь.

Снова повисла неловкая пауза. Я ругала себя за то, что не могу произнести такую простую фразу, но что-то внутри подсказывало, что Матвей и без слов все понял.

– Мне тебя не хватает, – сказал он чуть севшим голосом, и сердце мое радостно бухнуло – он тоже думал обо мне.

– И мне, – наконец-то нашлась фраза, которая произнеслась легко и соответствовала моменту.

– Но ведь ты скоро вернешься. Позволишь встретить?

– Да, – выдохнула я, едва не теряя сознание. – Конечно.

– Тогда продолжай отдыхать и ни о чем не беспокойся. Здесь все в порядке.

Я сбросила звонок и прижала трубку к груди. За весь год у нас не было более откровенного разговора, чем этот. Я видела, что нравлюсь ему, но как-то подсознательно возводила между нами стену – не хотела повторения ситуации с Одинцовым. Но Мажаров даже отдаленно не напоминал его, и почему-то именно здесь, в Испании, далеко от Матвея, я осознала, что не права, отталкивая свое возможное счастье. Матвей ни разу не обманул меня даже в мелочи, не подвел, не позволил себе лишнего. Он надежный, спокойный, уверенный – что мне еще-то нужно? Почему я рассматриваю мужчин через призму их отношения к моей работе? Разве не глупо подозревать того же Мажарова в желании заполучить клинику, например, или присвоить мои научные разработки? Почему мне никогда не приходило в голову подумать о том, что ему нужна только я – вот такая, как есть? Почему я решила, что как человек, как женщина ничего собой не представляю и могу вызывать интерес только в совокупности со своей работой? Оксана права – я идиотка.

– О, какая блаженная улыбка, – произнесла вернувшаяся из воды подруга, протянув руку за полотенцем, и капли упали на мое лицо. – Кто звонил?

– Я, – с глупым лицом сказала я.

– Прогресс. И что он сказал?

– Что встретит меня в аэропорту.

– Драгун, ты делаешь успехи. Еще семь дней – и я сделаю из тебя настоящую женщину. А теперь убери-ка мобильный в сумку, пока не возникло желание позвонить еще раз и отменить встречу.

Я рассмеялась:

– Нет, дорогая, я не передумаю. Хватит быть несчастной.

– А ты несчастна? – растягиваясь в шезлонге, поинтересовалась Оксана.

– Наверное, да. Мне сложно в этом признаться, ты ведь знаешь. Но что у меня есть в жизни, кроме работы? А ведь это далеко не все.

– Наконец-то до тебя это дошло. Карьера хороша, но она не заменит человеческого участия.

– Зато она не предаст.

– Ой, хватит! – оборвала Оксана, опуская солнечные очки с волос на глаза. – Тебе пора перестать жить прошлым. Одинцов твой сидит, там ему в общем-то самое место. А Мажаров – отличный мужик, и он тебе подходит. А знаешь почему? Потому, что готов мириться с твоим трудоголизмом и не заставит выбирать между работой, которую ты так нежно любишь, и собой.

– Я иногда думаю, что это вовсе не достоинство.

– О, поехали… ты определись, чего хочешь-то? Мужчину, который не будет посягать на твои святыни, или мужчину, который возьмет тебя за шиворот и скажет – сиди дома и вари суп? Знаю тебя, вряд ли ты интересуешься последним вариантом. Тогда расслабься и позволь Матвею делать все так, как он считает правильным, потому что он тебе вреда не причинит.

– Это откуда у тебя такая уверенность?

– Оттуда! – выдала все объясняющую фразу Оксана и умолкла.

Звонок Аделины застал его врасплох. Не удивил, а именно заставил слегка растеряться – Матвей как раз в эту минуту думал о ней, и вдруг имя на дисплее. Перед первой операцией Куликовой это оказалось весьма кстати. Матвей никак не мог настроиться, и тут – Аделина. Ее голос вернул ему уверенность и спокойствие, а разрешение встретить в аэропорту и вовсе вселило надежду на то, что сейчас он войдет в операционную и сделает свою работу блестяще.

Готовясь к операции, он водил щеткой по рукам и насвистывал, чем вызвал недоуменные взгляды операционной сестры и анестезиолога – никогда прежде Мажаров не позволял себе такого.