Игорь Сотников - Дровосек, или Человек, наломавший дров. Книга первая

– Привычка у меня такая, а может даже и зависимость от этой привычки. А так я совсем безобидный продюсер и желаю всем только одного, мира по максимуму. – Оправдывался или сам себя убеждал, что и не поймёшь, говорил этот настоящий продюсер, забираясь в свой чёрный лимузин.

– Знаю я этих му-му. – Усмехался Андрон, вспоминая этого настоящего продюсера. Как вдруг его озаряет до чего же потрясная мысль. – Так ведь на продюсерском фронте открылась свободная вакансия! – ахнул про себя Андрон, чуть не свалившись со стула. – А это значит… – многозначительно пробормотал Андрон и, посмотрев на своё отражение в экране стоящего на столе монитора, задался вопросом. – А если не я, то кто?! – Но вспомнив, сколько на это продюсерское место желающих, где многие из них куда как более впечатляюще выглядят, чем он, выразительно вздохнув: «Да, не хватает во мне той красочной животности и скотства, которые являются отличительной характеристикой настоящего, а не сосунка, продюсера», – вернулся к своему на досуге продюсерству и приступил к подбору актёрского состава к своему новому фильму.

– Да уж. – Вздохнул продюсер Андрон, окинув взглядом первые лица отечественного кино. – С таким актёрским составом, на чьи рафинированные клиническим фотошопом, откормленные контрактами рожи, без мысленного подсчёта, чего всё это им стоило, и что будет стоить их участие в картине, не посмотришь и дольше минутного рекламного ролика не снимешь. – Это в Андроне заговорила его хозяйская жилка, которая и позволила ему стать кинопродюсером. А так как Андрон только начинающий продюсер, то ему больших денег не выделяют, и он вынужден всё считать и экономно подходить к выбору актёров – оттого наверное, у него такой скептицизм на их счёт.

И только сейчас кинопродюсер Андрон, приступив к подбору актрис – он как джентльмен, всегда вперёд пропускает дам – понял, как оказывается тяжела кинопродюсерская доля. Он вынужден выбирать между зовом своего сердца и зовом своего желудка. А это очень и очень сложный выбор, когда находишься под перекрёстным огнём взглядов этих двух непримиримых антиподов, и нет никакой возможности утаить от них свои взгляды на выбор актрис.

Вот, к примеру, на роль ведущей героини выдвигается и само собой, как это всегда делается на кастинге, демонстрирует всю себя во всех своих обличиях (подходящих, неподходящим это будет решать Андрон) только что сошедшая с провинциальной электрички, желающая стать актрисой, девственной красоты красотка Маша. При виде которой у Андрона всё внутри так сильно потеплело, что его мгновенно пробил пот.

И Андрон, запотев не только лбом, но и мыслями, как это делают познавшие продюсерскую славу ни на что в физическом плане уже не способные продюсеры, уже хотел было махнуть рукой и сказать: «Заверните, берём!», – как отвечающий за его достаток желудок, вдруг спохватился (а между тем не вдруг, а когда у Андрона при виде Маши заодно прихватило и под ложечкой, а эта ложечка понятна на чьей стороне, то о движениях души Андрона уже всё где надо знали) и через животный позыв так ему напомнил, что Андрон был вынужден воздержаться от такой своей поспешности, которая могла привести к непоправимым последствиям для его штанов.

И понятно, что Андрон вынужден сдерживать себя и мучить Марию своей нерешительностью. А на неё между прочим, как она сама говорит, и другие продюсеры заглядываются. И если Андрон такой жестокий насчёт неё продюсер, то она не будет ждать и примет предложение более сердечного и к тому же добряка (а потому что он толстый), кинопродюсера Минаева.

– Так что хорошенько подумайте, Андрюша. У вас на всё про всё, есть, – тут Маша смотрит на свою руку, где должны быть скорей всего часы. Но их там нет (наверное, она их в ломбарде заложила, чтобы было на что поесть) и тогда она смотрит на другую руку. Где в отличие от первой руки, есть часы. Но такое поведение Маши совсем никак не удивляет Андрона, разумно посчитавший, что это такая её актёрская игра. Между тем Маша приближает к себе руку с часами, смотрит на часы и, переведя свой чем-то всполошенный взгляд на Андрона, даже не говорит, а кричит на него: Андрон. Нет больше времени, вставай! – И не успевает Андрон понять, что сейчас произошло, как его ум оглушает звонок телефонного будильника и Андрон, проснувшись на рабочем, а не на продюсерском стуле, с прискорбием возвращается в свою не кинопродюсерскую реальность.

Но все эти его мечты больше мотивировали Андрона на то, чтобы смотреть на свою настоящую реальность в негативном свете и больше никак. Хотя в некоторых особых случаях, как, например, вчера, он под воздействием ещё не выветрившихся мыслей после такого кинопродюсерского сна, не сразу смог настроиться на свою настоящую, а невыдуманную реальность, и смотрел на окружающее его вокруг и присутствующих в этом вокруг людей, не только волком, но и тем своим критическим взглядом, которым он смотрел на выдвигающих свои кандидатуры на роль в его кино актёров.